- Им понравится твое присутствие, правда, - заверил Лаккомо, видя как дверь в дальнем углу ангара открылась, и, помимо техников, к ним направились две фигуры в офицерских формах. После чего встал и потрепал брата по плечу. – Идем.
Эйнаор подскочил следом, и пока брат вытаскивал из ремней свою папку, закинул через плечо небольшой рюкзак мешковатого вида. На вопросительный взгляд хозяина корабля младший просто развел руками и ответил:
- Сменные вещи. Ничего особого.
- У меня бы нашлось, что тебе выдать…
- Так же, как у меня? С личного плеча? – заискивающе стрельнул взглядом Эйнаор.
Лаккомо с улыбкой закатил глаза, ничего не ответил, просто открыл дверь шаттла и направился вниз по трапу. Лоатт-Лэ выскочил следом за ним, стараясь на ходу подстраиваться под новую ситуацию в неизвестном месте и с неизвестными порядками.
Но на удивление короля, обоих торийцев, направляющихся к ним, он сразу узнал.
- Командир! – прилетевших правителей кивком поприветствовал седой сухощавый старпом. – Ваше Величество!
- Калэхейн! – просиял и искренне восхитился Эйнаор. – Сколько лет, а ты не изменился!
В порыве чувств, Лоатт-Лэ даже шагнул к старшему мужчине и с уважением обеими руками пожал ему ладонь. Бывшего преподавателя академии Эйнаор тоже в свое время знал лично и проходил у него несколько частных курсов по пилотажу.
- И я рад встрече, - тепло и по-дружески улыбнулся ему старпом. – Вы же словно молодеете.
Эйнаор счастливо расцвел и только пожал плечами.
- Но теперь не только вы, - добавил Калэхейн, косясь на Лаккомо. – Думаю, это вас надо благодарить за то, что спасли нашего командира и вернули ему вкус к жизни.
- Что вы! – отмахнулся Лоатт-Лэ. – Если б не вы, то мне не осталось бы кого спасать.
Лаккомо хотел мелочно возмутиться и напомнить о своем присутствии, но Эйнаор уже успел переключиться от старпома к молодому мужчине с сияющими синими большими глазами, отчего его лицо выглядело юным.
- Правильно ли я помню… - вспоминая, сощурился Эйнаор. – Ниови? Адъютант моего брата?
У Лоатт-Лэ была замечательная память на лица и имена в досье, и он обращался первым без представления только в случае своей полной уверенности. Но молодому адъютанту не обязательно было знать, что Эйнаор скрупулезно изучил ближайших членов экипажа брата и наизусть помнил всю пока короткую биографию помощника. Выходец из глубинки колонии, средний сын в семье, отличник с пометками о подростковых самоотверженных эпизодах. Рассчитывал вырваться из закрытого мира и вытащить семью, набрал высокий балл для вступления в Академию, неконфликтен, но имеет минимум две отметки о проведенных дуэлях в защиту своей чести, общителен, дотошен. После ряда тестов собрал хорошие рекомендации на штабную работу и, по распределению, должен был быть отозван обратно в колонию, где затерялся бы в наземном центре. Но своевременное письмо, витиеватый обход отдела кадров и упертость, с которой Ниови вильнул по всем законам об исключениях, донесли его досье с результатами всех тестов до командира «Стремительного». Лаккомо им заинтересовался, вызвал однажды в доки и после непродолжительного личного разговора убедился, что колонист не только фанатеет по легендарному кораблю и мечтает о службе в его экипаже, но и скрупулезно собрал массу обрывочных сведений о частностях на борту. Которые командир предпочитал не разглашать и не хранить в широком доступе. А к сведениям прилагались и личные выводы, за которые, в придачу с искренностью и верностью, Аллиет-Лэ дал ему работу при себе, легким росчерком расширив свой укомплектованный штаб на еще одного человека.
Правда, несмотря на неожиданное назначение, Ниови себя уникальным не считал. И сам факт того, что его вспомнил и признал правитель, мгновенно вознес настроение адъютанта до небес.
- Совершенно верно, Ваше Величество! – вдохновенно с деловой выправкой просиял помощник.
- Надеюсь, мой брат не сильно тебя загонял, - фривольно добавил Эйнаор. – Потому что мои помощники последнее время в шоке от моей бурной деятельности.
Ниови мелко растерялся, и его взгляд забегал от командира на его брата. И если к выходкам, чувствую юмора и прочим неформальным вопросам от Аллиет-Лэ он уже привык и знал, когда можно подыграть, а когда стоит придерживаться похоронного тона, то правитель был для него загадкой. Образ, который он себе представлял об Эйнаоре, рассыпался от одного только его внешнего вида. И где у короля заканчиваются причуды и начинаются каверзные вопросы, молодой адъютант сейчас спешно гадал.