”. “Да, я даю.”
Я зеваю. - Я скоро лягу спать.”
- Я наблюдаю.”
- Спокойной ночи, Рокки.”
- Спокойной ночи, Грейс.”
Я засыпаю легче, чем за последние недели. У меня есть Таумеба, которая может спасти Землю.
Изменение чужеродной формы жизни. Что может пойти не так?
—
Когда я был ребенком, как и большинство детей, я представлял себе, каково это-быть астронавтом. Я представлял, как летаю в космосе на ракетном корабле, встречаюсь с инопланетянами и вообще веду себя потрясающе. Чего я не мог себе представить, так это очистки канализационных резервуаров.
Но это в значительной степени то, что я делаю сегодня. Чтобы было ясно, я убираю не свои какашки. Это какашки таумебы. Тысячи килограммов какашек таумебы. Каждый из моих семи оставшихся топливных отсеков должен быть очищен от всей этой грязи, прежде чем я смогу заправить новое топливо.
Так что, с одной стороны, я разгребаю какашки. С другой стороны, по крайней мере, я в скафандре ЕВЫ, пока я это делаю. Я уже нюхал эту дрянь раньше. Это не очень здорово.
Вонючий метан и разлагающиеся клетки-не проблема. Если бы это было все, с чем мне приходилось иметь дело, я бы просто проигнорировал это. Двадцать тысяч килограммов дряни в двухмиллионкилограммовом танке? Едва ли стоит обращать на это внимание.
Проблема в том, что там, вероятно, есть выжившая таумеба. Заражение съело все доступное топливо несколько недель назад, так что к настоящему времени они в основном голодают. По крайней мере, согласно последним образцам, которые я проверил. Но некоторые из этих маленьких ублюдков, вероятно, все еще будут живы. И последнее, что я хочу сделать, это накормить их 2 миллионами килограммов свежего астрофага.
“Прогресс, вопрос?” Скалистые радиоприемники.
“Почти закончил с Топливным отсеком номер три.”
Полностью внутри танка я соскребаю черную грязь со стен самодельной лопаточкой и выбрасываю ее через отверстие шириной в один метр в боку. Откуда взялась дыра шириной в метр? Я сделал это.
В топливных баках нет входных люков размером с человека. Зачем им это? Клапаны и трубопроводы ведут внутрь и наружу, но самый большой из них имеет всего несколько дюймов в ширину. У меня нет ничего, чем можно было бы промыть баки—я оставил свою коллекцию “десять тысяч галлонов воды” дома. Поэтому для каждого танка я должен вырезать отверстие, очистить его от грязи, а затем снова закрыть его.
Должен сказать, однако, что резак, который Рокки сделал для меня, работает как заклинание. Немного астрофага, инфракрасный свет, несколько линз, и у меня в руках чертов луч смерти. Хитрость в том, чтобы держать выход на низком уровне. Но Рокки поставил дополнительные меры безопасности. Он убедился, что линзы имеют некоторые примеси, и они не сделаны из прозрачного ксенонита. Это ИК-проницаемое стекло. Если световой поток от Астрофага внутри станет слишком высоким, линзы расплавятся. Тогда луч расфокусируется, и резак будет бесполезен. Мне придется робко попросить Рокки сделать мне еще один, но, по крайней мере, я не отрежу себе ногу.
До сих пор этого не произошло. Но я бы не стал забывать об этом.
Я соскребаю со стены особенно твердую корку грязи. Он уплывает, и я использую скребок, чтобы выбить его из отверстия. “Статус на заводских танках?” - спрашиваю я.
- В четвертом танке все еще есть живая Таумеба. Танк Пять и выше все мертвы.”
Я шаркаю в танке вперед. Он достаточно узкий, чтобы я мог удерживать позицию, положив оба ботинка на одну сторону цилиндра и руку на противоположную сторону. Это оставляет мою оставшуюся руку свободной, чтобы соскрести грязь. “Четвертый танк составлял 5,25 процента, верно?”
“Не правильно. Пять целых две десятых процента.”
"Ладно. Итак, мы подошли к Таумебе-52. Все хорошо.”
- Как продвигается дело, вопрос?”
“Медленно и ровно,” говорю я.
Я стряхиваю комок грязи в пустоту. Жаль, что я не могу просто промыть баки азотом и покончить с этим. В конце концов, у этой таумебы вообще нет устойчивости к азоту. Но это не сработает. Грязь толщиной в несколько сантиметров. Независимо от того, сколько азота я закачал, найдется какая—нибудь таумеба, до которой он не доберется-защищенная стеной толщиной в сантиметр их собратьев.
Все, что нужно, - это один выживший, чтобы начать заражение, когда я наполню баки запасным Астрофагом Рокки. Поэтому я должен как можно лучше очистить резервуары, прежде чем делать очистку азотом.
- У вас большие топливные баки. У вас достаточно азота, вопрос? Я могу дать аммиак от Blip-жизнеобеспечение, если вам нужно.”
“Аммиак не сработает,” говорю я. - У Таумебы нет проблем с азотными соединениями. Только с элементалем N2. Но не волнуйся, со мной все в порядке. Мне не нужно столько азота, сколько ты думаешь. Мы знаем, что 3,5 процента при 0,02 атмосферы убьют естественную таумебу. Это парциальное давление менее 1 паскаля. Эти топливные отсеки составляют всего 37 кубических метров каждый. Все, что мне нужно сделать, это впрыснуть сюда несколько граммов газообразного азота, и это убьет все. Это удивительно смертельно для Таумебы.”