— Ну, рассказывай.
Егор выложил гайку на стол посередине стола и в общих чертах рассказал откуда взялась эта пятигранная гайка. Все это время Лесник молча слушал рассказ, ни в чем не перебивая сталкера, лишь изредко потягивая со стакана, да согласно кивая. За все время он так и не притронулся к призывно сверкающему полированным металлом со своими странными неподвижными и одновременно меняющимися гранями предмету. Егор на одном дыхании закончил рассказ, чувствуя, как в груди растет снова пока еще слабый, но несомненный тот самый зов Зоны, влекущий идти дальше. В отличии от разбитого недавним сражением Лесника он чувствовал себя абсолютно свежим.
— Вот что сталкер. — сказал Лесник усмехнувшись. — Стало быть Зонушка расти желает, оно и не удивительно, после каждого задела она что-то новое выкидывает. Тут уже — дед посмотрел сталкеру в глаза, — я тебе советник не особый. Да и в голову ничего путного не приходит, устал я… Давай сынку, если хочешь оставайся, если хочешь иди тебе виднее нынче.
Смутившись непонятно чего, сталкер спрятал гайку и скомкано поблагодарил Лесника. Да ждать Бобру было нечего, после сна ему казалось, что он провел здесь в этом домике не несколько часов, а несколько дней. Спустя пару-тройку часов, после того как Лесник перекимарил, они вместе сходили в сарай, где Бобр набрал провизии и прочего необходимого в рюкзак, вместе надели на сталкера Севу, который уже не выглядел совершенно новым, но тем роднее он становился для Егора. Пока Лесник провожал сталкера до плетня, откуда ни возьмись выскочил Пес и вежливо обнюхав сталкера несколько раз махнул хвостом, улыбаясь от уха до уха своей огромной устрашающей пастью, полной слюны и синеватым языком. Обнявшись и пожелав всего хорошего Леснику, потрепав и поблагодарив Пса уклонившись от двинувшегося ему на встречу в попытке облизать лицо языка, сталкер направил свои стопы прочь из Рыжего Леса. Лесник с осунувшемся лицом и прорезавшимися глубокими, темными морщинам провожал взглядом Бобра, пока тот не исчез их виду, затем развернувшись и автоматически пощупав уже заросшую стрелянную рану чернобыльца на спине и наклонившись к огромной лобастой голове прошептал в чуткие уши мутанта.
— Все я спать… охраняй…
19. Ночной костер
Ходить ночью по Зоне, даже Бобру было не по себе. Постоянно мелькающие в темной растительности тени, спицами сознаний протыкающие сталкера и заставляющие его морщится и отвлекаться от своих мыслей и контроля маршрута, причем идентифицировать снующих в кустах зверьков не представлялось возможным. Только контур этих зверьков вырисовывался алым светом, выдающих здоровых животный с отличным обменом веществ передвигавшихся по деревьям, но не тушканов и не крыс. «Может это белки?» — усмехнулся про себя Бобр. Несколько раз человеку преграждала путь огромная, раздувшаяся плоть высотой с самого сталкера и раз в десять тяжелее, похожая на грязный шар с хлопьями облезающей то ли кожи то ли странной грязи. Видимо с возрастом умственные способности у этого животного падают, либо размеры позволяли ей не пользоваться ими. В любом случае она несколько раз с шумом устремлялась к сталкеру, выскакивая на него и замирая в нескольких метрах, намахивая перед ним клешнями, гримасничая безумно вращая огромным глазом, при этом меньшим глазом смотря точно на сталкера. Никаких опасений плоть у Егора не вызывала, скорее всего наоборот, ее наивная попытка запугать сталкера вызывала у него приступ веселья. Он мог легко ушибить ее атрофированный мозг легким волевым усилием, но было интереснее наблюдать, не выдавая своих телепатических способностей, как мутант, видя нулевую реакцию человека, фыркал и убегал в кусты собираясь выскочить еще раз, попозже чтобы точно напугать и съесть человека. «Скотина ты бестолковая — думал Егор, — хожу-брожу, ем что можу… Эх… не очень то для тебя живой человек от трупа видать отличается.» Так продолжалось несколько раз, пока ее топот не показался Бобру уж слишком надоедливым, а фырканье и повизгивание слишком утомляющим. Тогда он при следующем появлении мутанта легко припугнул его, протянув ментальную руку и не сильно, но оглушительно щелкнув бывшей свинье по мозгу. Мутант присел на тонковатые задние ноги, истерично заорал и в ужасе, не разбирая дороги бросился убегать, но не видя дороги он с размаху приложился рылом об ствол появившегося на его пути дерева, чем вызвал изрядный листопад, кувыркнувшись отлетев, и заорав пуще прежнего унесся в темноту вопя на всю пустошь. Спустя несколько минут, воцарилась долгожданная тишина, в которой сталкер уже не чувствовал себя объектом наблюдений.