– Я нашел там лабораторию, в которой создавали вызывающих и….
– Тех, кто отказался принять в себе императора, – продолжила за меня Ами. – Да, это очень грустно. Мы называем их «проклятые».
– Дело в том, что искусственные спектры, в которых наши ученые превращают людей, похожи на них. Очень похожи. Только я не знал, что они сходят с ума от поглощения чужой жизненной энергии. Я волнуюсь за тебя, ведь ты тоже….
– Не волнуйся, – она коснулась моего плеча. – Я расскажу тебе. Хоть папа и не велел, но…
Она развернулась ко мне и взяла меня за руки. Я почувствовал, как она забирает мою силу. На этот раз куда сильнее, чем обычно.
– Папа? – переспросил я. – Ты раньше не говорила о своих родителях.
– Мой приемный отец. Ёшикава Хигаши. Он удочерил меня, когда я только попала в этот мир. Если бы не он, я бы непременно погибла. Прости меня, – она виновато склонила голову. – На самом деле мне не нужно столько энергии для обычной жизни, сколько я беру у тебя. Я действительно быстро теряю силы, когда касаюсь людей, но…. Чтобы держать за руку человека несколько минут, мне нужно копить силы несколько недель или даже месяцев. Возможно, если никого не касаться, мне бы хватило обычной медитации по утрам. Я бы могла жить как все, ходить в школу, общаться с друзьями… – она на секунду замолчала. – Мы жили в мире, опустошенном императором. Законы империи запрещают строить большие города, поэтому люди расселяются по мертвым мирам, заново обживая их. Вот только наш находился слишком близко к краю миров. Я слышала, что армия императора постоянно воюет там с кем-то, кто вторгается в наши миры. Мы жили в постоянном страхе оттого, что нас могли превратить в солдат императора или того хуже в проклятых. У миров, находящихся у края, нет хозяина, поэтому их жители бесправны перед империей. В нашем городе была лаборатория вызывающих, где исследовали проклятых. Один из наследников императора решил создать вызывающего, который не будет сходить с ума от поглощения жизни. Ты же знаешь, в чем разница между проклятым и вызывающим? В эмоциях. Если у человека забрать все эмоции, лишить его возможности получать удовольствие, то он никогда не обезумеет от жажды чужой жизни, – она снова замолчала, опустив глаза. – Я плохо помню то время. Сначала нас было много. Несколько десятков детей, кто смог пережить превращение. Большая часть умерла в течение первого года. Те, кто не мог жить в изоляции, кому не позволяли поглощать чужие жизни, сходили с ума первыми. Некоторым наоборот позволялось брать столько, сколько они могли выдержать. К несчастью, или к счастью, я не сошла с ума. Не знаю, почему. Получая энергию жизни, я приобрела одну особенность, – она крепче сжала мои ладони. – Думаю, этого должно хватить.
Всплеск энергии от Ами был совершенно неожиданным. Сначала пришло какое-то приятное чувство, но оно быстро сменилось тошнотой и головокружением. Я лишь на секунду взглянул в ее глаза и провалился в них.
Первое видение возникло прямо из темноты. Нечто подобное я ощущал в ядре голубой сферы, угодив туда вместе с Акане. Только сейчас я смотрел на происходящее со стороны. Я видел просторный зал какого-то дворца. Мебели в нем не было, только массивный трон в дальней его части. На троне сидел молодой парень лет двадцати в самой простой одежде. Перед ним стоял мужчина раза в два его старше. В отличие от парня он был одет не в пример богаче, в изящный костюм с кружевами и сложной вышивкой на рукавах. Стояли они молча, глядя друг другу в глаза. Я присмотрелся к парню. Мы с ним были очень похожи. Он был немного старше, но общие черты у нас были. Мужчина же мне кого-то напоминал. Что-то очень знакомое было в его выразительном твердом взгляде. Мужчина пошатнулся и упал назад. Умер. Я точно знал, что он умер.
Видение сменилось. Теперь я видел Токио. Небоскребы, заполненные машинами улицы. По тротуарам, переступая через тела людей, шествовали солдаты в синих доспехах со щитами в руках. В небольшом парке, где мы недавно гуляли с Араши, Их было особенно много. Точка обзора сместилась, и теперь я стоял в центре парка у огромного, переливающегося всеми оттенками синего, ядра. Рядом с ядром, на низкой лавочке сидел Рего. Он разговаривал с каким-то человеком в строгом деловом костюме, явно японцем. Видение задрожало, пошло рябью и исчезло.
Сквозь темноту, вновь накрывшую меня, я слышал плач Катрин и ругань Араши. Она о чем-то горячо спорила с Ами.
– Я что-то пропустил? – спросил я, открывая глаза.
Сознание ко мне вернулось так же внезапно, как и пропало. Все внимание девушек тут же переключилось на меня. Но не успели они ничего сказать, как Катрин в ту же секунду оказалась рядом со мной, вцепившись в мою рубашку, и разрыдалась еще громче.