— Естественно, — он играет бровями, внимательно смотрит на меня и продолжает: — Ну так чего мы стоим? — Степан подхватывает мой чемодан. — Вперед домой! — Согласно киваю другу, и мы оба выходим из аэропорта.
Глава 4
Время. Оно беспощадно над нами и нашими жизнями. Последний раз я был в родном городе более трех лет назад, но, кажется, что никогда не уезжал отсюда. Город по-прежнему стоит на своем месте, конечно, теперь его украшает еще больше построек и новшеств, но это не портит его внешний вид, а, наоборот, придает ощущение, что в нем есть душа, и она постепенно разрастается. Степан молчит, дает мне немного личного пространства для размышлений, чтобы скорее привык к картинке, что теперь красуется за окошком. Машины, одна за одной, обгоняют нас, и я понимаю, что Власов едет неспеша, помогает своему другу привыкнуть к новому режиму и обстановке.
— Как у тебя дела, Степ? — задаю вопрос Власову, прерывая гнетущее ощущение, которое образовалось с момента выезда из аэропорта. Степан улыбнулся, искренне рад, что мы встретились. Хотя я вспоминаю, что последний раз это было чуть больше полугода назад, Степан прилетал в Америку на стажировку по повышению квалификации, но, увы, встретиться нам фактически не представлялось возможным.
— Я бы сказал, что нормально, но ты все равно поймешь — это не так, — с выдохом отвечает, крепко сжимая баранку руля. — Много воды утекло, Лёнь, очень много. И знаешь, — он поворачивается ко мне, а в глазах грусть, — приходится жить с тем, что имеем.
— Это всегда так, — констатирую очевидное. — Как Ирина? — Степка напрягся, и все его тело будто передернулось, стоило произнести имя его жены. Я внимательно уставился на друга, словно пытался прочитать, что с ним происходит в данную секунду. — Вы развелись? — вопрос сам по себе соскочил с языка, заставив Власова еще больше сдавить руль до треска кожаной оплетки. — Ясно, — киваю, и не настаиваю на ответе. Несколько минут мы ехали в идеальной тишине, не считая шума вне машины, ведь внешнее нам не под силу остановить, чтобы действительно вкусить настоящую жизнь города.
— Да, Островский, разошлись, как в море корабли — отвечает Степан, стараясь шутить, но вышел не совсем тот эффект, затем останавливает машину перед светофором. Загорелся красный свет, давая возможность передохнуть и спокойно поговорить, не отвлекаясь на дорогу. — После пропажи Оли, Ирина совсем ушла в себя. Чувствовала себя виноватой, что не могла разглядеть в своей подруге волнение, — Степан жмет плечами, словно до сих пор не может принять факт ухода своей жены. — Потом работа, — продолжает он. — Это сложно, Лёнь, психика не выдерживает изо дня в день проводить вскрытия тел, видеть мертвых людей и изучать их внутреннее содержимое, чтобы понять, как они вели свой образ жизни. А знаешь, что самое удивительное? — Он смотрит мне в глаза, потому что я с интересом слушаю его и в уме делаю пометки. Чертова профессия не оставляет меня, даже, когда речь идет о друзьях и родных. Отпечаток накладывается сильно, и от своей сущности уже не сбежишь. Я киваю на его вопрос, безмолвно прося об ответе, так как мне стало любопытно, что Власов открыл для себя в своей работе анатома. — Наше тело хранит в себе гораздо больше ответов на вопросы здоровья или образа жизни, который ведем как попало, чем сам человек может сказать о себе, будь он на приеме, например, у тебя.
— Ирина осознано выбрала этот путь, стать анатомом, не думаю, что именно тела ее испугали, — проанализировав все прошлое, которое мне известно о девушке, я не считал ее пугливой, а значит, что-то ее сломило или стало точкой невозврата.
— Девочка, совсем малышка, — голос Власова дрогнул, теперь я понял, в чем состояла проблема. — Я старался забирать детей себе, не разрешал дела, касающиеся их, передавать моей жене, — загорелся зеленый, и Степка нажал на газ, слишком резко, поэтому машина немного дернулась, сопротивляясь своему хозяину. — Но, видимо, у судьбы свои планы на нас, — вновь жмет плечами, пытаясь пропускать возродившиеся ощущения без всяких эмоций. — Ирина провела безупречно свою работу, а мой коллега, который приглядывал за ней по моей просьбе, был поражен, что анатом плачет, пока ведет экспертизу.
— А ты где был?
— В командировке, — тут же отвечает. — Я не мог отказать в повышении своей квалификации, и спецификации, — это не оправдание, так Степан старается логически проставить события, и я его понимаю. Порой, мы не всегда можем уберечь родных от тех страхов, которые все равно встречаются на пути, но рано или поздно это происходит, только рядом не оказывается тех, кто способен поддержать. Думаю, жизнь проверят на прочность душу, сможет ли человек справиться сам, без посторонней помощи, чтобы потом сделать огромный шаг вперед с гордо поднятой головой, и сказать, что «Да, я смог преодолеть это и теперь готов к новому испытанию».