— Здесь тесно, — произнес Имрам, выразительно взглянув на собеседника. — Идем в мою каюту.
— Идем, — сразу согласился Курбаев.
Мужчины снова выбрались под завывающий соленый ветер. Небосвод к этому времени стал сереть, видимость позволяла наблюдать за соседним судном. Сейнеры, отдалившись друг от друга, стали описывать циркуляцию, один взял курс к берегам Ирана, и на мачту поднялся трехцветный стяг России. Второй повернул в сторону Баку, и на перекрестии мачты заплескался флаг Азербайджана.
Глядя вслед удаляющемуся сейнеру, Имрам Магамедов наконец поверил в успех задуманного.
"Все-таки Аллах за нас, он нас любит", — с умилением подумал толстяк и почувствовал, как в груди учащенно забилось сердце.
МОСКВАТранспортный четырехмоторный "Ан-12" ПБ приземлился на Чкаловском аэродроме, откуда прилетевшего Радимцева встречающий офицер отвез на черном "Мерседесе".
Конечно, полковнику импонировала езда по ночной столице под пугающие запоздавших прохожих и редких автомобилистов всполохи синих вспышек. Но он на подобные мелочи не слишком реагировал, сосредоточившись на главном. А вот это главное было неутешительным. Военным разведчикам удалось отыскать среди множества ложных следов один-единственный настоящий след, и даже почти настигнуть похитителей… но "почти" в разведке не считается. Тут или пан, или пропал, в данном случае "пропал". Террористам удалось вывезти боеголовку за пределы России.
По сути, это его, полковника Радимцева, поражение, он получил в свои руки все необходимое (от опытных следователей, оперов, экспертов, группы захвата до "ксивы", подписанной самим Президентом). Но оказанного доверия не оправдал, а за это спросят по самому большому счету.
"Мерседес" въехал во внутренний двор здания Генерального штаба. Это обстоятельство немного обескуражило Сергея Николаевича. Обычно он отчитывался в ГРУ, где находилось его непосредственное начальство. Но тут же военный разведчик сообразил — произошедшее ЧП ограждено частоколом "гостайны", а в этом случае все способы хороши, лишь бы "заклятые друзья" не узнали о происходящем и не раструбили по всему свету, обвинив Россию в невозможности надежно сохранять ядерный арсенал. Это уже попахивает санкциями ООН, а накануне президентских выборов об этом и вовсе говорить не хотелось.
— Прошу вас следовать за мной, — открыв дверцу "Мерседеса", бесстрастным тоном произнес встретивший Радимцева капитан.
Полковник послушно выбрался из комфортабельного "немца" и направился вслед за офицером. Они вошли в один из подъездов особняка Генштаба, капитан предъявил сидящему за стойкой прапорщику свое удостоверение, после чего Радимцев показал свое. Дежурный сверился со списком допуска, вынесенным на экран дисплея, и коротко сказал:
— Проходите.
Далеко идти не пришлось, капитан, как опытный проводник, шел твердым уверенным шагом. Свернув за угол, он остановился перед шахтой лифта, который, как догадался Радимцев, был не совсем обычным. Сопровождавший его офицер вытащил из внутреннего кармана магнитную пластиковую карточку и вставил ее в прорезь под кнопкой вызова. Только после этого вспыхнул зеленый экран, и табло известило о том, что лифт пришел в движение. В следующую секунду пластиковые створки лифта бесшумно отошли в стороны, открывая вход в освещенную кабину. К удивлению Радимцева, кабина оказалась немногим меньше обычного грузового лифта в стандартных домах, правда, панель номеров этажей отсутствовала. А была лишь одна кнопка, что свидетельствовало о единственной точке назначения.
Капитан вложил магнитную карточку в карман кителя и нажал кнопку. Входные створки бесшумно сомкнулись, и кабина лифта пришла в движение. Несмотря на плавный ход, Сергей Николаевич все же определил направление, лифт опускался.
Когда створки лифта вновь распахнулись, офицерам еще раз пришлось предъявить свои документы. И снова дежурный прапорщик сверился со списком, после чего утвердительно кивнул и пропустил посетителей внутрь, в широкий коридор с низким потолком. Лампы дневного света, установленные в специальные "утопленные" в потолок светильники, освещали пространство ровным матовым светом.
Через двести метров коридор под прямым углом поворачивал влево. Радимцев знал, что такие зигзаги используют во всем мире при строительстве бункеров особой важности. В случае попадания авиабомбы в такой коридор резкий поворот должен был остановить смертоносную ударную волну.