- Питание? - спросил он у сестры. - Ее кормили?
- Последние двое суток - только внутривенно. А до этого - немного молока и бульона.
Теннисон посмотрел на Экайера, стоявшего по другую сторону кровати,
- Ну? - нетерпеливо выговорил тот.
- Пневмония, скорее всего, - нахмурился Теннисон, - Судя по всему, вирусная. У вас есть лаборатория, чтобы сделать анализы?
- Лаборатория есть, - вздохнул Экайер, - лаборанта нет. Он был вместе с Андерсоном и Олдриттом.
- И все трое погибли?
- Да, все трое. А вы, доктор, не могли бы?
- У меня нет опыта, - покачал головой Теннисон. - Я могу только лечить. Как у вас с лекарствами?
- Лекарств у нас много, самых разных. Да и с персоналом до сих пор проблем не было. У нас было двое лаборантов. Но один уволился месяц назад. И мы никого не смогли найти на его место. Харизма, доктор, не то место, которое привлекает хороших специалистов.
- Самый точный диагноз, который я могу поставить при таких обстоятельствах, - сказал Теннисон, - вирусная пневмония. Чтобы типировать вирус, нужно, чтобы поработал опытный лаборант, иначе просто невозможно, Ведь сейчас так много новых вирусов, которые подхватываются и переносятся с планеты на планету, что крайне трудно вслепую определить специфику возбудителя. Но я вычитал в медицинских журналах, что пару лет назад появилось новое лекарство - противовирусный препарат широкого спектра действия...
- Вы имеете в виду протеин-Х? - спросила сестра.
- Точно. У вас он есть?
- Нам доставили немного последним рейсом №Странника¤. Вернее, предпоследним.
- Это лекарство может помочь, - сказал Теннисон Экайеру. - Но действие его пока изучено мало, чтобы можно было сказать что-то наверняка. Этот препарат оказывает специфическое воздействие на белковую оболочку вируса и разрушает вирус целиком. Мы пойдем на определенный риск, если решим воспользоваться этим лекарством, но выбора у нас, похоже, нет.
- Вы хотите сказать, - проговорил Экайер, - что не можете гарантировать...
- Ни один врач не смог бы гарантировать.
- Не знаю, - пожал плечами Экайер. - Так или иначе мы должны спасти ее. Если не дать ей этот протеин...
- Она может выжить, - сказал Теннисон. - Ее организм вынужден будет самостоятельно бороться с вирусом. Мы сможем поддержать ее, но с вирусом ничего поделать не сможем. Ей придется сражаться в одиночку.
- Она такая старенькая... - покачала головой сестра. - Сил у нее совсем мало.
- Ну, а если дать ей протеин-Х, - спросил Экайер, - можно быть уверенным, что?..
- Нет, нельзя, - ответил Теннисон.
- Насчет лекарства... Вы хотите еще подумать? Доктор, вам решать. Но мне кажется, что времени у нас совсем немного. Что вы порекомендуете, доктор?
- Как врач, я могу сказать совершенно определенно: если бы я один принимал решение, я бы прибегнул к протеину-Х. Он может не помочь. Но насколько я знаю, это - единственное средство, способное одолеть неизвестный вирус. Должен откровенно сказать: протеин-Х может и убить ее. Даже если он поможет, он может не помочь до конца.
Он обошел кровать, встал рядом с Экайером, положил руку ему на плечо.
- Эта женщина - близкий вам человек? Она для вас лично много значит?
- Не только для меня. Для всех нас. Для всего Ватикана.
- Я искренне желал бы быть вам полезным. Я не имею права ни на чем настаивать. Могу ли я сделать что-нибудь, чтобы помочь вам принять решение?
Женщина пошевелилась, приподняла голову и плечи с подушки, попыталась сесть, но снова упала на подушку. Лицо ее скривилось, губы зашевелились. Сквозь булькающие хрипы послышались слова.
- Башни! - выкрикнула она. - Чудная, высокая лестница до небес! Слава и покой! И парящие ангелы...
Гримаса боли исчезла с ее лица. Она закрыла глаза и умолкла.
Теннисон поймал взгляд сестры. Та смотрела на старуху как завороженная.
Экайер схватил Теннисона за плечо.
- Мы воспользуемся протеином, - сказал он. - Мы должны им воспользоваться.
Глава 9.
В номере, куда Экайер привел Теннисона, было довольно уютно. Пол в гостиной был устлан пушистым ковром. Мебель - почти элегантная, половину одной из стен занимал камин, в котором ярко полыхал огонь. У другой стены стоял обеденный стол и стулья, ближайшая к столу дверь вела в кухню. Напротив была расположена спальня. Стены украшали зеркала в изящных резных рамах и неплохие картины. На каминной полке выстроились затейливые статуэтки, похоже - из слоновой кости.
- Присаживайтесь, доктор, отдыхайте, - сказал Экайер Теннисону. Чувствуйте себя как дома. Кресло очень удобное. Выпьете чего-нибудь?
- Не найдется ли у вас скотча?
- У вас неплохой вкус, - улыбнулся Экайер. - Где вы отведали скотч? Этот напиток мало кому известен. Разве что немногим старикам...
- С этим божественным напитком, - сказал Теннисон, - познакомил меня капитан №Странника¤. Он сказал, что это напиток Древней Земли.
- А, капитан. Он снабжает нас. Привозит несколько ящиков с каждым рейсом. У нас - постоянный контракт на поставку с планетой, называемой №Солнечный Танец¤, - планета эта, как вы, вероятно, догадываетесь, населена людьми. Единственная, кстати говоря, планета, на тысячи световых лет в округе. Того, что он доставляет, вечно не хватает. Мало того, еще и сам в ящики руку запускает. Но мы помалкиваем, не возражаем. Его можно понять, правда?
Экайер сходил на кухню, принес два стакана с виски, передал один Теннисону, сам пригубил из второго.
- Выпейте, - сказал он. - Думаю, нам есть за что выпить.
- Надеюсь, - кивнул Теннисон. - Времени прошло немного, конечно, но больная неплохо реагирует на лечение. Нужно внимательно наблюдать за ней.
- Скажите, доктор, вы всегда так заботливо выхаживаете больных? Вы оставались у постели Мэри, пока не появились первые признаки улучшения. Наверное, вы очень устали? Я вас долго мучить не буду. Вам надо отдохнуть.
- Ну... если у вас найдется для меня уголок...
- Уголок? Доктор Теннисон, это ваши комнаты. Столько времени, сколько вы пожелаете тут остаться, они - ваши.
- Мои комнаты? А я думал, что это ваше жилище.
- Мое? О нет. У меня почти такие же апартаменты, а эти - для гостей. Мы знаем, что вы потеряли свой багаж, поэтому решили снабдить вас гардеробом. Вещи будут тут утром. Надеюсь, вы не возражаете?