- Я не уверен, что все так просто, как ты сказал, - возразил Теннисон. - То есть это правильно, но, похоже, не все. Может быть, что, помимо всего прочего, Ватикан боится повального, чистосердечного обращения низов к христианской вере. Обычные, рядовые роботы до сих пор испытывают к ней сильное влечение. Не следует забывать, что многие роботы здесь из первого поколения, - они сделаны на Земле и, следовательно, сильнее связаны с людьми, чем те, более современные, что появились на свет уже здесь после исхода с Земли. Христианство даже сейчас, через пять тысячелетий после Рождества Христова - вера, исповедуемая огромным количеством людей. Ватикан отнюдь не против того, чтобы большинство роботов продолжали, так сказать, поверхностно воспринимать христианскую веру, но, если они в ней укрепятся, если воцарится фанатизм, это вызовет жуткое замешательство, беспорядки и нанесет ощутимый вред той работе, которую ведет Ватикан. Думаю, разговоры о Рае в этом плане - вполне веская причина для беспокойства.
- Несомненно, это так, - согласился Декер. - Но все-таки я просто уверен, что больше всего Ватикан страшится любого фактора, способного разрушить созданную им картину мира.
- А тебе не кажется,- спросил Теннисон, - что логичнее было бы проявить нормальное любопытство? Что толку зарывать головы в песок и надеяться, что, если они ничего не будут делать, Рай возьмет да испарится?
- Кто знает... Может быть, со временем они и предпримут что-нибудь практическое. Повторяю: они очень и очень неглупы. Сейчас они просто-напросто приходят в себя после шока. Дай время - и они снова обретут почву под ногами.
Он потянулся за бутылкой и приветственно поднял ее. Теннисон протянул свой пустой стакан. Налив виски, Декер подлил и себе и опустил бутылку на пол.
- Вообще, если задуматься, дело нешуточное, - проговорил Декер, отхлебнув виски. - Понятие, пронесенное через века, в муках, самой обычной формой жизни на заурядной планете под скромным солнцем, ставшее закономерным продолжением веры, ее кульминацией, только ею поддерживаемое и питаемое, - и вот теперь оно угрожает тысячелетним стараниям группы исключительно умных роботов! Нет, я не хочу сказать, что человек - самое глупое существо в Галактике, но все-таки и не самое умное. Разве возможно, Джейсон, чтобы человек только за счет горячего желания и искренней надежды отыскал бы истину, которая...
- Я не знаю, - признался Джейсон. - Думаю, никто не знает.
- А ведь мысль интригующая, согласись?
- Мысль пугающая, - уточнил Теннисон.
- Эх, жаль, что в Ватикане смотрят на вещи так однобоко, что они так беззаветно преданы своим попыткам отыскать истину в последней инстанции, универсальную веру для всей Вселенной... А ты хоть что-нибудь знаешь, до чего они уже докопались?
- Понятия не имею, - ответил Теннисон.
- А я почти уверен, что уже сейчас они знают ответы на массу вопросов, которые другим и в голову не приходили. Они наверняка уже очень глубоко забрались под кору вселенского Знания. Реши они уже сейчас воспользоваться тем, чем владеют, - и они просто положат на лопатки всю Галактику! Слава богу, они об этом и не помышляют. Они настолько заняты своими делами, что даже не задумываются о таких понятиях, как №слава¤ или №могущество¤.
Декер поставил стакан на каминный камень, встал и отправился в тот угол, где была кухня, приподнял крышку котелка и помешал варево.
В это мгновение в нескольких дюймах от крышки стола, на котором лежали камни, возникло маленькое облачко искристой пыли. Пылинки поблескивали в отсветах пламени очага. Теннисон резко выпрямился, рука, державшая стакан, дрогнула, и немного виски выплеснулось ему на колени. Он вспомнил, что в тот день, когда он познакомился с Декером, он видел точно такое же облачко пыли над правым плечом Декора. Тогда он отвернулся, а когда снова посмотрел, облачко уже исчезло. Теперь, как он ни жмурился и ни таращил глаза, облачко оставалось и никуда не исчезало. Висело над столом - черт знает что такое!
Декер вернулся к огню, взял стакан и уселся на стул.
- Как насчет того, чтобы поужинать со мной? - спросил он. - У меня нынче жаркое. Хватит на двоих, даже останется. Сейчас замешу тесто, испеку хлеб. Горячий, пальчики оближешь! Кофе, увы, кончился, а чай есть.
- Чай - это просто отлично!
- А потом заведу №старушку Бетой¤ и отвезу тебя домой. А то темно уже будет, неровен час - заблудишься. А хочешь - оставайся ночевать. Кровать я тебе уступлю, и лишнее одеяло найдется. А сам на полу устроюсь.
- Я бы с радостью, но мне обязательно нужно вернуться сегодня.
- Ну, нет так нет. Только скажи когда.
- Том, - осторожно проговорил Теннисон. - Знаешь, у меня поначалу было такое впечатление, что ты человек крайне необщительный. Мне говорили, будто ты вообще отшельник.
- Чарли небось?
- Да, наверное. Я больше ни с кем про тебя не говорил. И никого не спрашивал.
- А и спросил бы, тебе любой то же самое сказал бы.
- Мне и в голову не приходило кого-то спрашивать.
- Даже меня не спрашиваешь. Когда я сюда попал, как я здесь очутился? И почему?
- Ну, если на то пошло, ведь и я тебе о себе ни слова не сказал, пожал плечами Теннисон. - Хотя мог бы. Правда, в моей истории ничего такого интересного нет.
- Поговаривают, - сказал Декер, - будто бы ты спасался бегством. По крайней мере, так болтают в деревне.
- Все точно, - подтвердил Теннисон. - Желаешь узнать подробности?
- Не имею ни малейшего желания. Давай-ка лучше я тебе подолью.
Оба умолкли и сидели, потягивая виски и глядя на огонь.
Декер поерзал на стуле.
- Если не возражаешь, я бы хотел еще немного о роботах поговорить. Понимаешь, чтобы правильнее понять точку зрения Ватикана, нужно, по-моему, задать себе вопрос: №Что такое робот?¤ Слишком часто мы все упрощаем и считаем робота механическим человеком, а ведь это далеко не так. И больше и меньше одновременно. Подозреваю, что роботы частенько считают себя чем-то вроде №немножко других людей¤, и тут они точно так же ошибаются, как мы. Странно, правда, что люди и роботы ошибаются одинаково?