Бехар повернулся лицом к жене. Он понимал, что они так и останутся тут лежать. Его жена лежала не двигаясь, изо рта текла кровь, нога в неестественном положении, на лице кровоточащие раны.
–Ген…Гента…, – тяжелым голосом позвал жену Бехар, который не чувствовал ни ног, ни рук. У него было выбито три зуба, сломаны ребра, из затылка текла ручьем кровь.
Гента не отвечала. Пошел дождь. Капли, падая на изуродованное лицо албанца приносили ему боль. Он даже заплакать не смог. Бехар тянулся к жене, попутно ощущая, что сломанные ребра режут кожу, а несколько зубов болтаются во рту на тонких слоях кожи.
–Гента…прошу, ответь мне, родная…не умирай, слышишь…все хорошо будет, прошу, не оставляй сына, – молил Славич, зная, что это бесполезно.
Он уже не чувствовал ту боль, которая была у него несколько минут назад.
–Я…я люблю тебя, Гента, – на последнем издыхании сказал Бехар и его тело обмякло.
Больше никакого страха, никаких эмоций и проблем, только дождь, капающий на бездыханные тела двух зверски убитых албанцев, звук сирен вдали, пара людей, которые остановились у тел и четырнадцатилетний Наум, стоящий в паре метров, понимающий, что случилось. Нет, он не плакал, но в его глазах было столько боли и ненависти, сколько не было ни у одного человека в этом грязном, пропитанным ненавистью и социализмом, богом забытом уголке Земли.
Глава 4
Сколько бы времени с того дня ни прошло, Эммануэль никак не мог успокоится. Он думал, думал и думал, зачем к нему тогда пришли. Он же ничего нового дня кого – либо не нашел, только обрывки информации, из которой, максимум, можно было узнать, что когда – то в Союзе пропали люди, а где, почему – тайна.
“Проект пытаются возродить…”.
Эта фраза зависла в мозгу ученого, видимо, навсегда. Если проект пытаются сделать заново, значит у правительства все – таки есть технические данные, так зачем он бегал за ними двадцать лет по Штатам и Европе. Тот телефон, что дал ему Марков, все время лежал в правом кармане джинсов, которые Фикс не снимал вообще. Он уже много раз думал позвонить, несколько раз даже открывал раскладушку и готовился набрать контакт “РФПЗ”, но не решался.
–Эм, ты ходишь в напряжении уже две недели. Все из – за того случая? – спросила Марина во время очередного завтрака.
–Да, не могу отпустить из головы, – задумчиво сказал Эммануэль, посасывая кофе через трубочку.
–Послушай, я не думаю, что те люди желали тебе зла, иначе они нас бы убили и бровью не повели, они ж профессиональные киллеры. Может тебе стоит все – таки позвонить? Тебе хуже от этого явно не будет.
–Мэри, дело в последствиях. Может, от звонка ничего и не будет, но за отказ от задания эти люди придут и будут уже в роли тех ублюдков, которые пришли к нам тогда первыми, – ответил Эм.
Марина встала со стула, взяла свою чашку и тарелки, и отправилась к раковине. Эм быстро допил свой кофе и поспешил на улицу. Он понимал, что вариантов у него не особо много – либо звонить добровольно, либо ждать, пока позвонить заставят. Второй вариант его особо не привлекал.
–Дети, забегите домой на пару минут, папе надо поговорить, – сказал Эммануэль играющим на улице Марсу и Валентине.
Он решился. Да, пару минут назад он говорил жене, что он думает о последствиях и понимает, что отказаться потом – не вариант. Но, в случае чего, они могут в оперативном порядке уехать из страны. Да и головой Фикс понимал, что от участия ничего не будет, а просто оправдывал этим свой страх перед неизвестностью.
Дрожащими пальцами он выбрал контакт “РФПЗ” и нажал на кнопку вызова.
–Доброе утро, Мистер Фикс. Вы позвонили по нашему номеру, а значит решили участвовать в проекте. Мы очень ради, что такой высококвалифицированный специалист присоединяется к нашей команде. Меня зовут Алина, я встроенный в эту линию оператор. За вами уже выехали, у вас есть время собрать вещи и попрощаться с женой и детьми. Ориентировочное время прибытия машины – сорок семь минут. У вас есть вопросы, Мистер Фикс? – роботизированным голосом сказали на другом конце трубки.
–Нет, вопросов нет…хотя, пожалуй, есть – на сколько я уезжаю с вами? – спросил Эммануэль.
–Время Вашего пребывания на полигоне “Объект” неизвестно, ориентировочное время – три месяца, после чего Вы поедете домой, – ответила Алина.
–Понял вас, спасибо, ожидаю машину, – сказал ученый, нажимая на кнопку “Завершить вызов”.
Странное чувство. Еще час назад он бы не согласился на эту авантюру, а сейчас сам же звонит и добровольно соглашается на неизвестность. А все из-за фразы отца, которая, почему- то, всплыла именно сейчас. “Тот, кто всего боится – живет под куполом, тот, кто не боится ничего – знает все”. Да, фраза может и глупая, но ведь разве не за информацией об этом эксперименте Фикс шел добрые двадцать лет. И просто взять сейчас и отпустить, выкинуть в мусорку все, ради чего он старался.