Лита оправилась быстро и куда-то ушла со встречавшими нас людьми, жестом велев мне оставаться на месте. А я никуда и не спешил.
Этот заплыв не утомил меня, я готов был все повторить. Хотя нет... Я дотронулся рукой до брони на груди, под которой кожа как будто горела от недавнего прикосновения. Лучше такое не повторять, потому что и сейчас мне трудно себе доказать, что мне не понравилось ощущать чужое прикосновение. После второй попытки может стать только хуже.
Один из людей направился ко мне, но вплотную подходить не рискнул, остановился где-то в трех шагах.
- О-той-ди, - медленно, по слогам, как маленькому ребенку, сказал мне он. - Тебе нуж-но по-до-ждать. Она вер-нет-ся. По-ни-маешь?
- По-ни-маю, - откликнулся я. - И-ди-от.
Он удивленно захлопал глазами. Я только хмыкнул и перебрался подальше от люка. Похоже, в лабиринт вошла очередная пара, и мне не следовало отпугивать их от долгожданного пути к свежему воздуху.
Я сел возле стены, как раз напротив часов. Это и позволило мне узнать, что возвращения Литы мне пришлось дожидаться сорок семь минут.
Она снова была в деловом костюме, со строгой прической. Я поймал себя на мысли, что ее прошлый образ мне нравился больше. Хотя какая разница? Человек есть человек.
- Идем со мной.
Я не просто пошел за ней, я наклонил голову и пошел за ней. Мне нравилось наблюдать за реакцией других людей, которые, я это чувствовал, боялись меня. Теперь они боялись и ее.
- Если тебе интересно, тренировка прошла великолепно, - сообщила она, когда мы оказались в пустом коридоре. - Ты разбил прошлогодний рекорд Цербера в пух и прах. Он прошел лабиринт за шесть минут. Мы прошли за две и семнадцать секунд.
- Мне не интересно.
Тут я не врал, мне было плевать на Цербера и его рекорды.
- Да? А тот факт, что первую стадию испытательного срока ты завершил с блеском, тебе тоже безразличен? Ты сумел доказать, что ты достоин доверия, что у тебя хорошая память, отличная ориентация в пространстве, выдержка. Ты достаточно осторожен, а этот твой «поцелуй жизни» - вообще проявление чисто человеческой сообразительности.
- Мой что?
Я был несколько озадачен. Если я правильно помнил, поцелуй - это нечто вроде любовного акта между людьми, если книги не врут. Правда, в процессе и сути я так и не разобрался, но я точно знаю, что никакого любовного акта между нами не было!
- Да это я ту передачу воздуха имею в виду, - отмахнулась она, затем посмотрела на меня с подозрением: - Ты что, не знаешь, что такое поцелуй?
- И не хочу знать.
- Естественно, просто я переоценила твою эрудицию.
Обидно, но вполне возможно. Моя эрудиция ограничивалась двенадцатью книгами, запаянными в пластик. Зато я хоть знаю, что такое эрудиция!
Из лифта мы вышли на незнакомый мне этаж. Я быстро проверил, кто находится рядом со мной, и почувствовал скопление зверей этажом ниже - там же находилась и моя комната. Значит, теперь мы на территории смотрителей.
- Зачем мы здесь?
- Хочу тебе кое-что показать.
Как я и предполагал, ее кабинет находился прямо над моей комнатой. Большую часть просторного помещения занимали полки с книгами, создавалось впечатление, что я попал в библиотеку. Заметил я и небольшую ширму, почти полностью закрывавшую кровать. А я-то думал, смотрители здесь не ночуют.
Лита подвела меня к своему рабочему столу, указала на стул, причем деревянный, так что садиться мне пришлось с осторожностью. Похоже, у нее слабое представление о моем весе.
Смотрительница развернула ко мне монитор компьютера и стала возиться с какими-то дисками. Я терпеливо ждал, потому что не знал даже, что спросить.
Я не думал, что она сможет по-настоящему заинтересовать меня, но она смогла. Когда на экране стали появляться первые фотографии, я подпрыгнул от неожиданности; стул подо мной чудом уцелел.
- Я знала, что ты захочешь посмотреть, - усмехнулась она. - Конечно, ты узнал своего отца...
- Он мне не отец.
- Да, но иногда ты называешь его создателем.
- Не в том смысле, в каком вы это понимаете.
- Допустим, не важно. Это доктор Стрелов... Вернее, доктором он именовал сам себя, на самом деле он был профессором, членом многих академий мира. Он предпочитал не акцентировать на этом внимание.
- А это кто? - Я указал на высокого худого мужчину с острым хищным взглядом. На фотографии он жал руку моему другу; улыбки у обоих были натянутые.
- Сергей Семенов. Ныне генерал, тогда не знаю, кем он был. Это наш шеф, а тогда он первым согласился помочь Стрелову. Это было пять назад, когда доктор Стрелов пришел к нему с описанием проекта создания амфибий, по интеллекту приближенных к человеку.