Все было как в тумане. Я помню, что напал первым. Помню глаза зверя, который был моим противником - озлобленные глаза, лишенные разума. Наверное, мой взгляд тогда был таким же. Я уже не контролировал ход боя, даже не был его наблюдателем. Я просто провалился в темноту...
***
Сначала я понял, что стою - уже неплохо, по крайней мере, я жив. Чем больше прояснялось мое зрение, тем больше я убеждался, что я не просто не проиграл, что я каким-то образом смог справиться со зверем. Причем зверем крупным, таким же крупный, как Лео.
Он лежал передо мной, и, глядя на то, что от него осталось, я не мог поверить, что это моя работа. Никогда раньше я не делал такого!
Я отряхнулся, полностью возвращаясь к реальности, осмотрелся. Оскар и Лино все еще были рядом, они тоже справились, но при этом их поверженные соперники выглядели менее... порванными. Оба зверя косились на меня с определенной долей страха и значительно возросшим уважением.
Итак, зверей здесь уже нет, но есть еще люди. Я не видел их, зато чувствовал, что они перед нами, в тоннеле.
Ворота, как и говорил Титан, были открыты, перед ними стояли три тюремщика. Антона поблизости не оказалось.
- Мы вас недооценили, - обратился ко мне человек, стоявший в центре. - Мы и предположить не могли, что вы выберетесь. Поэтому теперь мы вынуждены считать вас равными.
Он держал в руке пистолет, направленный на меня, и думал, что его это защитит. Наивно.
- Мы вам не причиняли зла, - напомнил второй человек. - Напротив, мы освободили ваших собратьев... которых вы, в общем-то, перебили. Такого мы не ожидали.
- Ну почему же? - я попытался насмешливо улыбнуться, но броня значительно сковывала мою мимику. - Я вам сразу мог сказать, что так будет.
- Ты очень изменился, объект 2-2. Все мы видели тебя в клетке, иногда работали с тобой. Никто и предположить не мог, что ты достигнешь такого уровня.
- «Работали»! Неплохо сказано. А что касается моего уровня... он не изменился. Просто очень сложно проявить себя, когда тебя засовывают под двухтонный пресс, чтобы сломать тебе кости.
- Мы понимаем, ты обижен...
- Это значительное преуменьшение того, что я к вам испытываю, - холодно заметил я.
- ...И тем не менее мы предлагаем тебе союз. Ты получишь то, что должны были получить эти, погибшие. Ведь они не просто так оставили нас в живых. Мы нужны друг другу. Мы сможем доставить вас к океану, разве не этого вы хотите?
При упоминании океана я вздрогнул, вернулась ноющая боль. Я хотел этого! Хотел больше всего на свете, и совсем недавно я и представить не мог, что кто-то мне это предложит. Снова плавать в бесконечной глубине, не принимать ни от кого приказов, вообще не думать о людях - быть свободным. И это будет, я знаю...
Но не с ними.
- А что взамен?
- Иногда мы будем просить вас об одолжении.
- Понятно, можете не продолжать, - фыркнул я. - Конечно же, не стоит даже говорить, что взрывные устройства внутри нас вы отключили временно, а в целом сохраните возможность использовать их. Это если мы вдруг откажемся оказать вам определенную услугу. Так?
По крайней мере, у них хватило ума не врать мне. Я был уверен, что датчики взрывных устройств все еще работают, но понятия не имел, почему они не использовали их, почему мы еще живы. Раз не использовали, раз грозят нам этими своими пистолетиками, значит, не могут. Вот и все, что мне нужно знать.
Мне не хотелось убивать их, правда, не хотелось. Думаю, я даже не убил всех. Я не стал проверять. Бил наугад, чтобы они не могли помешать нам. Они стреляли, хотя вряд ли они надеялись остановить меня этим. Просто им нужно было что-то делать.
Когда все трое неподвижно лежали на земле, я повернулся к Лино:
- Охраняй их.
Чем меньше зверей пойдет со мной, тем лучше, я был уверен в этом. Я бы предпочел сделать все один, но вряд ли существовал способ остановить в этот момент Оскара.
Коридор между камерами был удивительно чистым, я и не представлял, что он будет таким. И все же здесь чувствовался запах, который я помнил со времени своего заключения - который я вряд ли когда-нибудь забуду.
Оскар издал странный звук, побежал вперед. Я знал, что он почувствовал ее, свою смотрительницу, но не спешил за ним. Я успел разобраться, где находятся люди, кто из них в безопасности.
Антон был с Литой.
Уже стоя на пороге камеры, я неожиданно понял, что она моя... была моей. Я не помню, как меня привезли сюда, как увозили, так что узнал я не дверь. Знакомым было ощущение этого места. Похоже, после моего освобождения камера пустовала, потому что даже мой запах сохранился здесь.