— Ричард Клейтон? Детективы Брэдли Адамс и Энтони Петерсон, — показывая жетон, проговорил глухо коп в потрёпанном плаще и большими мешками под глазами, которые свидетельствовали о сильной безответной любви к алкоголю. — Вы арестованы по подозрению в убийстве Джорджа Сандерса, Стивена Томаса, Эрика Миллера и Брюса Стюарта. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажите, может и будет использовано против вас в суде. Вы имеете право на адвоката…
Отдаю копам должное, они не стали надевать на меня наручники в аудитории, перед моими студентами, а ждали на улице. Но ступор, в который я впал, не стал от этого меньше. Я впервые услышал имена жертв, они ничего не говорили мне.
Пока я ждал в отделении моего адвоката, Дональда Фримана, детективы, пытались надавить на меня, чтобы я согласился на чистосердечное признание. Обычная процедура, почти никогда не срабатывающая. Не вижу никакого смысла.
— Вы ошиблись, я никого не убивал, — спокойно объяснил я, с комфортом устроившись на стуле с поцарапанной металлической спинкой, словно в мягком кресле.
Волнение улеглось, я лишь жалел, что не успею к ужину, который приготовила моя жена. Дженни замечательно готовит. Впрочем, если бы она умела жарить лишь примитивную яичницу с беконом, я все равно стремился бы попасть домой, чтобы поужинать с ней в уютном семейном кругу. Старомодное чувство, которое сейчас уже отмерло.
Пошумев, копы вышли из комнаты допросов. Хотя я прекрасно понимал, они наблюдают с другой стороны за мной в окно, которое выглядело для меня, как зеркало.
Офис окружного прокурора пытался выманить у меня полмиллиона залога, но Фриман, очаровательно улыбнувшись судье Элизабет Далтон, уменьшил эту сумму до ста тысяч, как умеют это делать высокооплачиваемый адвокаты. Безусловно, я мог оставить чек и на полмиллиона. Человек я не бедный, издание моих трудов в области электротехники и электромагнитных полей Николы Теслы приносят мне неплохой доход. Но должен же, черт возьми, мой адвокат продемонстрировать, что получает восемьсот баксов за час не зря, и с наименьшими потерями избавить от компании уголовников на острове Рикерс (тюрьма предварительного заключения штата Нью-Йорк — прим. авт.).
В кабинете помощника прокурора пахло старым деревом и пылью веков, скопившейся в фолиантах по судебным делам на полках высоких шкафов. Всегда поражался, как юристы умудряются на процессе вспомнить о подходящем случае из дела, решение по которому судья вынес лет сто назад.
За спиной Роя Макклина, худого немолодого мужчины с седым бобриком волос и широко расставленными маленькими глазами, со стены смотрел чуть покосившийся портрет Томаса Джефферсона, словно вопрошал с укором: «как вы, уважаемый профессор одного из лучших университетов страны, докатились до такого?»
— Мистер Клейтон, мы предлагаем вам четыре срока последовательно по двадцать пять лет. За каждую жертву, — негромкий, но строгий голос Макклина зазвучал под сводами кабинета, отразившись от стен, обшитых красным деревом, как не подлежащий обжалованию приговор.
— Нет, мистер Макклин, мы выйдем на суд присяжных, — легко и жизнерадостно ответил за меня Фриман.
— Фриман, вы забыли, в штате Нью-Йорке возобновлена смертная казнь, — мягко вступила в разговор помощница Макклина. — Вы хотите, чтобы ваш клиент закончил жизнь на электрическом стуле?
— Я уверен, что присяжные оправдают профессора Клейтона, — ответил адвокат. — Он не убивал этих людей. Убеждён.
Выпуклые, тёмные глаза на его квадратном лице заблестели таким непередаваемым азартом, словно речь шла о стопроцентном выигрыше пари на сто тысяч баксов, а не о моей жизни.
Макклин откинулся на спинку кресла и взглянул на него, как смотрят на человека, который находясь в смирительной рубашке, заявляет, что будет баллотироваться в президенты.
Мне тоже показалось, что Фриман свихнулся. Безумно захотелось дать ему в лоб и согласиться на предложение обвинителя. Пусть я буду в тюрьме, но хотя бы живой. Принцип действия электрического стула мне хорошо известен. Томас Алва Эдисон, внедривший это жуткое устройство, прекрасно понимал, какая мучительная смерть ждёт человека, через которого пропускают ток. Поэтому он сделал всё, чтобы для «трона смерти» использовали не постоянный ток, свойства которого открыл он сам, а переменный, изобретение Николы Теслы, его конкурента.
— Ричард, мы выйдем на процесс? — поинтересовался Фриман, все его существо излучало добродушие и спокойствие. — Вы не убивали этих людей, не так ли?