– Полундра!!! Все по местам! Они летят сюда! Фр-р!!! Мяу!!!
У меня подкосились ноги, и я бухнулась прямо в грязь под стеной дома – любопытство разом закончилось.
– Нашла время отдыхать, – удивленно заметил Алекс. – Может, повременишь? В любом случае утром все закончится. – Не дожидаясь ответа, он рывком поставил меня на ноги. – Найди себе какую-нибудь палку на всякий случай и отмахивайся, если прижмут. Мне сейчас некогда.
Вытащив свой самурайский меч, командор кинулся в ту сторону, откуда звенел голос кота, там, в воздухе, действительно маячило что-то белое и круглое. Я стала озираться в поисках подручного оружия. Надо было мне наплевать на межвременные порядки и одолжить у Стива бластер. Но сейчас об этом думать было уже поздно. Я спустилась к оврагу, который находился в паре метров от дома. Есть! На земле валялись разные сучья, нашлись и довольно толстые, с бейсбольную биту. Я схватила сразу два сука. Поочередно ободрала с них мелкие ветки и приготовилась к атаке. Прошла пара мгновений. Никого.
– Ну-у, я так не играю, – разочарованно протянула я. – Может быть, этот момент, когда я на деле готова драться, быстро закончится и больше не повторится. А проклятым головам, конечно, наплевать на мои душевные порывы.
До меня доносились мерные звуки ударов, свист меча и кошачьи боевые кличи (такие от них можно услышать в марте, во время очередного побоища двух соперников за право обладания прекрасной кошкой, которая в это время уже ушла с третьим). Я слышала еще какой-то инородный вой и странные клацающие звуки. Но из-за темени ничего не было видно, свой прибор ночного видения я оставила в нашем мешке. Ну его… я в нем на ондатру похожа! Решила пойти в сторону наших, полагая, что моя помощь при любом раскладе пригодится, и там уже разглядела сразу несколько белых пятен, летающих вокруг Алекса. Монстры попеременно, а то и все вместе нападали на него, бедняга резво отмахивался мечом, кот в сторонке сражался, пустив в ход когти и зубы, с одной особо крупной особью.
Я выронила одну палку, а другую сжала обеими руками. Белые пятна приобрели очертания, у них появились страшные оскаленные пасти, издающие отвратительные чавкающие звуки, а из глаз лился фосфоресцирующий свет. Меня пока не замечали, поэтому я, чувствуя, как холодеет спина, и логично рассудив, что я тут пока лишняя, отступила обратно к дому. «Разумнее всего переждать сражение и присоединиться к победителю», – решила я, заворачивая за угол дома.
– Привет, красотка! А не выпить ли нам саке вечером? – раздался рядом приветливый голос.
Я подняла расширенные от ужаса глаза – прямо перед моим лицом в воздухе висела голова с довольно симпатичным с виду лицом и приятной улыбкой. Портили впечатление только большие оттопыренные уши, которыми голова помахивала в воздухе. Как оказалось, они являлись средством передвижения, вроде крыльев. Тут у нее изо рта вдруг закапала слюна, и это вывело меня из ступора. Размахнувшись палкой, я заехала ею по приветливой черепушке со словами:
– Спортсмены не пьют! А я, между прочим, играю в районной женской бейсбольной команде. – Врала безбожно… Откуда у нас в городке бейсбольные команды, я и правил этой игры близко себе не представляла. Потому что патриотка, а не абы кто!
Удар получился довольно сильный – голова с дикими воплями и проклятиями отлетела метров на десять. Но теперь в мою сторону развернулись сразу три. Морды у этих уже не отличались кротостью и доброжелательностью, и, глядя на их изуверские выражения, я попыталась настроиться на самое худшее. Чавкая и отпуская фразы типа: «Сейчас закусим! Ням-ням!», «У женщин мясо сочнее, чавк-чавк!», «Зачем играться с палкой, крошка! Отдай мне на зубочистки!» – они кинулись с разинутыми пастями прямо на меня.
– А-а-а! Уроды! Отпустите! Убери свои грязные зубы, скотина японская! – кричала я не успевая отбиваться сразу от троих. Одна вцепилась мне в ногу, вторая норовила укусить за шею. Вот ее я успела схватить за длинные нечесаные волосы и быстро намотала их на левую руку, вращая при этом истошно вопившей головой. Третья вцепилась мне в правую, которой я держала палку, – естественно, я ее тут же выронила. Инстинкт самосохранения добавил мне сил, и я, уже ничего не соображая, не ощущая боли и чувствуя, как внутри меня сковывает ужасом, стала бить этой головой по стене дома.
– Ах ты мразь болотная! Щас, съешь ты меня, подавишься, обжора!
Вторая голова, которую я держала за волосы, возмутилась:
– Милая гейша, оставьте моего друга в покое. Вы уже обеспечили ему сотрясение мозга, бедняга в отключке, еще немного, и он отдаст концы.
– Чего?! Отпустить, чтобы он снова начал кусать мне руку? – Я продолжала стучать об стенку головой, которая действительно уже закатила глаза.
– А чего вы хотели? – удивился «заступник». – Вторгаетесь среди ночи в частные владения, шуруете тут что-то явно противозаконное, а мы, хозяева, не можем даже вступиться за свои права. Мой собрат только попытался спросить у того самурая, вашего знакомого, в чем, собственно, дело, как был тут же рассечен надвое. Где справедливость? – Голова скорчила страдальческую мину, демонстрируя «свою искреннюю печаль по поводу людской жестокости и несправедливости» и на тему «куда катится мир».
Я поневоле потеряла бдительность, слушая этого «борца за права», и в итоге поплатилась укушенной рукой.
– Ай! – Злодей вцепился зубами мне прямо в запястье, пытаясь перегрызть артерии, но я вовремя треснула его об стену хижины. – Гад ползучий!
Кот, услышав мои крики, прибежал ко мне, вероятно, чтобы помочь. Очень трогательно! Добрый котик. Он расширил свои зеленые мерцающие глаза:
– Как?! У тебя всего трое?! Мы с Алексом уже расправились с пятью головами. С ними нужно кончать, не дожидаясь рассвета. Этих держи, смотри не отпускай. Сейчас я позову помощь. Напарник! Тут еще трое. Давай быстрей сюда.
Услышав это, мои головы хотели уже дать деру – даже обморочный очнулся. Его я тоже вовремя успела схватить за волосы. Так что двоих я удержала, а третий, который все кусал мне ногу сквозь котоновые джинсы (которые я тайком оставила под кимоно), все-таки улетел.
Алекс появился весь грязный, в драном самурайском костюме, с кровоподтеками и синяками на лице.
– Что-то ты плохо выглядишь, – с искренним удивлением произнесла я. – Бледный, небритый… Что это с тобой? Не выспался?
Командор устало смахнул грязной рукой пот со лба и раздраженно бросил:
– На себя посмотри – сразу пройдешь по номинации «Ведьма года»! И не обольщайся, это я о твоей внешности, а не о способностях. Давай кидай эти головы мне, попробую достать мечом.
Головы яростно кусались, и я понимала, что прямо тут, у стены, Алекс не может с ними покончить, потому что руки у меня тряслись, и по гоблинам трудно было попасть так, чтобы не отрубить мне все пальцы.
Я отшвырнула (с трудом, надо сказать – монстрик ко мне явно привязался и никак не горел желанием отпускать!) первую голову. Не успела она сориентироваться в воздухе и, захлопав ушами, спланировать в противоположную сторону, как Алекс одним ударом рассек ей черепушку. Вытекла отвратительная серая жидкость – меня чуть не стошнило.
– Держи вторую! – замахнулась я.
– Стой! – остановил он меня и зачем-то воткнул меч в землю.
– Она же кусается! – Мало того что злодейка грызла мне руку, так, собрав все силы, она взлетела в воздух и пыталась добраться до моего носа.
– Я больше не могу ее держать, Алекс, – взмолилась я. – Сделай что-нибудь!
– Возьми ее за уши – они этого не любят, но смотри не выпускай, – рассеянно отозвался он, даже не посмотрев в мою сторону. Похоже, ему что-то никак не удавалось найти за пазухой.
Кот куда-то исчез. Я последовала совету старших – и только сжала пальцами уши гоблина, как он истошно завопил:
– Нет!!! Только не уши! Ради всего, что для вас свято, только не их! Отпустите мои ушки, лучше вырвите мне все зубы, выбейте глаза, оторвите нос, но не трогайте уши.
Я удивилась – голова же хныкала и умоляла. Вот притворная бестия! И я, испытывая изощренное удовольствие, со злорадной улыбкой еще сильнее сжала гоблинские уши. Бедняга чуть не умер. В это время Алекс нашел, что искал, – оказалось, это шприц. Я недоуменно уставилась на него: