– Ах так вот она какая… местами… Страна восходящего солнца! А вы знаете, мальчики, что турпутевки в Японию самые дорогие! Еще вчера я даже о «дешевом» Египте не мечтала.
Кот задумчиво потирал усы и, казалось, ухмылялся, глядя на меня. Алекс, щурясь от солнца, смотрел на меня и тоже улыбался. Я бы предпочла думать, что он любуется, а не подсмеивается надо мной. Второе тоже могло иметь место, потому что платье, выданное на складе, сидело на мне как-то не так… Элементарное чувство неудобства подсказывало, что, во-первых, гейши так туго не затягивались и, во-вторых, наверняка носили что-то гораздо более приличное, чем убийственные деревянные сланцы.
А, ладно, я тут же об этом забыла, потому что перед глазами открывался такой роскошный обзор, что все виденное мною до сих пор просто меркло. Справа, чуть выше нас, бурлил водопад, а за высокими деревьями, похоже, скрывалась порожистая горная речка, сами горы были видны отсюда очень хорошо, их поросшие зеленью пологие склоны были последним штрихом в этом живом, но таком хокусаистом шедевре.
– Мы рады, что тебе нравится, – поклонился кот. Он маскировался под обычного кота, поэтому был «одет» в свою собственную шкуру. Разве что разрез глаз ему сделали чуть более «японский», узкими такими щелочками. Командор нарядился странствующим самураем. О, я долго не могла привыкнуть к его свежевыбритой лысине и приклеенным на грудь волосам. У японцев это считалось признаком оч-чень храброго мужчины! Согласно «легенде», Алекс Орлов – очень знатный самурай, едва ли не сегун, страшно древнего рода, совершает обет, исполняя волю дедушки. Это коротко. Я была его случайной знакомой, встретились по пути. Представляете, идет себе по полям и лесам одинокий самурай, а навстречу ему – молоденькая гейша. Трах-бах, и им к тому же по дороге. Все так мило и случайно, ах, ах, ах! Бред собачий…
Мурзик был моим любимым котом, плюс по сюжету придется представиться глухонемой от рождения – японский я не знаю. Немая и глухая гейша! Вы только вообразите – как я могла «развлекать пением и искусными беседами во время чайной церемонии…»?! Такое мог придумать только кот с высшим образованием… Но что удивительно – оказалось, что Барсик владеет японским в совершенстве, а Алекс говорит на нем без малейшего акцента. Похоже, их обоих веселило то, что я такой неуч. Я уже надулась и хотела обозвать их вшивыми полиглотами, но «храбрый самурай» сказал:
– Спецагенты проходят ускоренный курс изучения языков, естественно, не вашим отсталым методом зубрежки – тебе подсознательно вводят эти знания. Просто мы решили пока не подвергать тебя этой процедуре. Зачем забивать мозги ненужной информацией? Вряд ли тебе потом пригодится один из устаревших диалектов японского, на котором говорили айны, аборигены острова Хоккайдо. Хватит и того, что мы с агентом 013 понимаем местных жителей.
– Хорошо, замяли… Но в дальнейшем позволь мне самой решать, нужно ли мне знать язык айнов шестнадцатого века. Или хотя бы для разнообразия поинтересуйся мои мнением, – едко заметила я.
– Замечательно, так, может, ты еще возглавишь операцию? Сделай милость, разработай план уничтожения гоблинов, избавь от них округу, набери кровь для вакцины… Тогда мы, неопытные и неумелые, можем и вовсе не вмешиваться, чтобы тебя не сбивать. – Спецагент демонстративно поклонился, одарив меня таким высокомерно холодным взглядом, что я слегка оробела. Но тут же опомнилась и взяла себя в руки, дав ответ в его же тоне:
– Ну что вы, командор… Это я полностью в вашем распоряжении, ваш последний камикадзе, и слушаю ваши приказания. Только не лопните от важности, иначе я умру от смеха, великий вы наш стратег!
– Тут ты права, девочка, стратег из него неважнецкий. – Это вмешался кот, он вовсю потешался над нашим противостоянием. – В общем и целом стратегию разрабатываю я. Я всегда был белым, божественным мозгом команды, а значит, основная работа всегда на мне. Напарник, подтверди!
– Можешь и дальше в это верить, если тебе так удобнее, – ревниво буркнул Алекс.
Я тогда сразу подумала, что еще намучаюсь с моими просто до ребячливости амбициозными товарищами.
Шумно препираясь по дороге, мы стали спускаться с холма. Карты не было, но толстяк уверял, что у него врожденное чувство направления. Внизу на опушке леса стоял маленький покосившийся деревянный домик, крытый почерневшей соломой. Кот сказал, что гоблины обитают в здешнем зеленом лесу, но, чтобы узнать о них побольше, надо порасспросить местных жителей. Может, они сообщат что-то новое и полезное кроме того, что имелось в служебном досье. Вообще я не горела желанием встречаться с этими головастиками, но и не собиралась выставляться трусихой перед своими спутниками. Поэтому не стала ныть на тему «Не умею, не хочу, не буду», хотя могла бы… в принципе.