Выбрать главу

– А потом появился сын вашего покойного друга и…?

– Как вы догадались?!

– Профессиональные навыки и логические построения, – улыбнулся командор. – Шериф Дикси слишком много и навязчиво говорил о призраке и о вас, преподобный. Его беспокоил наш интерес к судьбе папули, но совершенно не волновал ваш арест. Думаю, федералы вышли на вас не без его участия…

– Мой друг всегда был очень занят, борьба с преступностью не щадит ни сил, ни времени человека. Мать его ребенка умерла при родах, и маленький Дикси часто оставался у меня, я успел сильно к нему привязаться. Потом он освоил профессию отца, ему ничего больше не осталось – семейная традиция… У него не очень получается, но малыш не хочет потерять работу. Старик Джоэл действительно посадил за надежные дубовые стены федеральных тюрем рекордное количество преступников. Дикси никогда его в этом не догонит, но мальчик вырос на моих руках, никто не знает его лучше, я пытался помочь, но… Он вырос трусом, бездарью, неврастеником и… опасным для окружающих маньяком! Отец для Дикси при жизни был предметом для подражания, а теперь он использует его призрак, чтобы держать в страхе всех преступников в округе.

– С другой стороны, это благая цель, – отметил Алекс. – В чем же тогда проявляются его маниакальные наклонности?

– Он заставлял меня вызывать дух отца снова и снова, боялся сам проводить ритуал, ведь дух повиновался только мне. Дикси шантажировал меня, и я знал, что этот парень выдаст мои делишки без всяких душевных переживаний. Да, моя паства тут же линчевала бы своего священника, узнай она о том, что я занимаюсь чернокнижием…

– Но почему тогда призрак Гвурдстома нападал именно на вас, причем чаще, чем на кого бы то ни, было? – вставила я свой вопрос.

– Это произошло только две недели назад, он появился сам, без моего вызова. Месяцем раньше на могиле Джоэла я совершил обряд, освобождающий его дух от всех обязательств. Я призывал его покинуть землю живых и упокоиться с миром. Призрак явился передо мной, но в ответ на все призывы сказал только одно слово: «Достал!» – и исчез. Некоторое время он не появлялся в округе, и я уже считал, что все кончилось… Но вот он появился снова. Гневный, неумолимый и неуправляемый…

Я облегченно выдохнула, поняв, что рассказ закончен.

– Твои предложения? – прямо спросила я у Алекса. – Полчаса слушали этого старого болтуна, а пришли к тому же, с чего начали. Кто теперь будет возвращать геройского шерифа назад?

– А вы не повторяли ритуал еще раз? – не сдавался Алекс. – Иногда срабатывает только второе или даже третье заклятие возвращения.

– Нет, хотя и собирался. Но, знаете ли, дела, дела, беготня, суматоха… Сейчас-то со временем посвободнее. Вот если бы вырваться отсюда, хотя бы ненадолго, – недовольно покосившись на спящего конвоира, облизнулся Мэнсон, – я бы со всей душой! Обязательно надо провести ритуал еще раз, может, тогда я что и забыл, вот и сработало не до конца?

– Эй! – вдруг вскинулась я. – Тихо! Слышите?! Слышите, это же барабаны стучат!

– Индейцы? – заволновался святой отец.

– Ирокезы, – значимо подтвердил командор. – И ведет их наверняка серо-белый кот с орлиным пером у левого уха!

Бандиты, видимо, тоже все услышали и оценили. Они несколько мгновений вглядывались в темноту, а потом вдруг резко бросились к нам. И главное, почему-то сразу уставились на Виннету, то есть на меня, да еще такими недобрыми взглядами, словно я в чем-то провинилась…

– Какие проблемы у моих бледнолицых братьев?

Мне не ответили. В пещеру в диком бешенстве вбежал Грубберт, а за ним по пятам престарелый бандит, тот самый, который уговаривал не связываться с индейцами.

– Я же говорил тебе, Крот, отпусти краснокожего!

– Ты говорил, давай убьем индейца, Джо! Так что не лезь на рожон! Но как они могли узнать?! Сдается мне, предатель среди нас!

– О чем ты, дружище?! Какие предатели в нашей банде…

– Это я потом выясню, дай срок! А сейчас – держите оборону, ребята, будем прикрываться их бесценным Виннету.

– Э-э, я так не согласна, то есть не согласен! – Надоело, что меня постоянно ставят в такое положение, когда ничего другого не остается, кроме праведного возмущения. – И потом, вы все за моей спиной не уместитесь!