— Повяжем тебе слюнявчик, маленький мой толстопузик, чтобы ты не пролил ни капельки на свою пушистую белую манишечку.
— Дай поесть! — взмолился кот, поначалу он не понял, что я над ним просто насмехаюсь.
— Кушай, мой пушистик! Кушай, усатенький, расти большой! Уси-пуси, толстик, — продолжала издеваться я, зачерпывая ложкой суп и пытаясь всунуть ему ее в рот. Но Васька без восторга принял мою заботу о себе и, плотно сжав челюсти, отодвинул ложку лапой в сторону.
— Алина, остепенись, — посоветовал мне Алекс. Видимо, ему не понравилось, что я столько внимания уделяю коту, а не ему. — И посмотри, кажется, тебе несут мороженое!
Тут же отпустив шею кота — пришлось держать его за шиворот, иначе никак нельзя было впихнуть ему в рот ложку, — я обернулась. Оттуда, куда указывал командор, шел улыбающийся Синелицый с подносом в руках, а через пару секунд он уже ставил передо мной клубнику со взбитыми сливками и мороженое, усыпанное шоколадом и орехами.
— О, спасибо, дорогой мой Синелицый, по какому поводу такой роскошный десерт? — обворожительно улыбаясь, поинтересовалась я.
— Это только для вас, милая леди, — поклонился повешенный, отчего его язык вывалился еще больше. Я и не подозревала, что у людей могут быть такие длинные языки, и уже хотела задать парочку вопросов на эту тему, но дольше болтать со мной этот галантный мужчина не мог. Стоило ему отойти на полминуты, как на его рабочем месте, на раздаче, уже вовсю орудовали вечно голодные хоббиты, поэтому, коротко извинившись, он побежал отбивать у них пюре.
— Вот видите, как меня здесь все любят! — важно заметила я. — Только вы меня недооцениваете. Не в тот коллектив, наверное, я попала. Надо попробовать и с другими поработать, чтобы сделать достойный выбор. С вами, признаться, карьеру быстро не сделаешь. Болото стоячее… Возимся с какими-то японскими головами, с карликами противными, с волками деревенскими. Суета и муторка! Негде развернуться. Не для меня это. Я создана для более грандиозных дел. Скажем, участвовать в звездных войнах, где решается судьба планеты, а лучше всей Звездной Системы. Стоит попробовать. Стив меня приглашал, кстати.
Напарники многозначительно переглянулись.
— Да-а, — протянул кот. — Испытание медными трубами для тебя пока проходит в тяжелой форме. Как же, в один день получить и младшего лейтенанта, и клубнику со сливками, ничего удивительного, что ты начала заговариваться. Кстати, а ведь десерт для тебя мы с Алексом заказали по случаю получения тобой лейтенантских погон.
Тут он меня прищучил! И я весь вечер мучилась угрызениями совести, что вообразила о себе невесть что и даже чуть не предала своих товарищей. Когда мы вернулись из столовой, все еще сильно мучаясь, я слезно спросила у ребят, как мне заслужить их прощение. Алекс только бросил коротко:
— Бог простит! — и завалился спать, а кот беззастенчиво воспользовался редкой возможностью. Сначала он заставил меня сыграть с ним пять партий в шахматы, я добросовестно прошла эту каторгу — не очень-то сладко все время проигрывать. А когда пришло время ложиться спать, этот усатый наглец с умильной физиономией велел мне чесать ему пятки, пока он не заснет, дескать: «А то не прощу!»
Я хотела поднять возмущенный крик, но, вспомнив, что Алекс спит, ограничилась тем, что попыталась схватить кота за шкирку, чтобы хорошенько оттрепать негодяя. Так этот хвостатый паршивец молниеносно юркнул под кровать, и пока я лезла за ним, сиганул оттуда за шкаф, а когда мне наконец удалось его поймать, он поспешил капитулировать, подняв передние лапы вверх и заявив, что с пленниками надо обращаться гуманно.
После чего облегчил мне испытание. Так что теперь я читала ему перед сном гофмановские «Житейские воззрения кота Мурра». Такая покладистость мне обычно несвойственна. Но прощение заслужить хотелось хотя бы для того, чтобы можно было по новой начать допекать милого котика. Пока я читала вслух, а профессор наслаждался историей жизни своего сородича, у меня созрел план мщения.