Но Крот знал, что он делает. К утру он откопал три стоящие кандидатуры — этих рецессия как будто не затронула, и к полудню Пендер принял решение.
Сэм Портер, сорок два года, исполнительный директор компании по производству агротехники. Живет с семьей в Ройал-Оуке, богатом пригороде, куда можно легко добраться из мотеля.
— Его дом стоит миллион, сам крупный акционер, — докладывал Крот. — Отличная кандидатура!
Определившись с целью, они принялись за работу. А работы было немало — купить телефоны, арендовать автомобиль, уточнить распорядок дня и схему перемещений клиента, собрать как можно больше информации. Пендер отметил, что при появлении цели команда словно оживает. Все забегали, и он тоже. Когда впереди маячила очередная вылазка, он за суетой забывал о своих тревогах. Оставалось два дня до начала операции, и друзьями овладело предвкушение.
10
Поначалу агент Стивенс был полон энтузиазма, однако вопреки всем его усилиям расследование не двигалось с мертвой точки. Он думал, что у него есть несколько неплохих идей для разработки, но, за какую бы ниточку он ни дергал, та тотчас обрывалась.
Так, на территории вокруг «Макдоналдса» и впрямь имелись камеры, но преступники, похитившие Харпера, были явно не настолько глупы, чтобы не догадаться об этом. Пока Стивенс допрашивал Харпера, тот несколько раз выбегал из дома и озирался по сторонам, надеясь, вероятно, обнаружить мобильный наблюдательный пост, но тщетно. И тут неудача! Ничего не дал также опрос студентов. Полиция навела справки в Университете Миннесоты, в Норд-Сентрал, Капелле, в Уолдене и университете Святого Томаса. Никто не вел разговоров о похищениях, а что до длинноволосых шатенок, то таких среди студенток было более восьмисот.
По просьбе Стивенса полиция и службы безопасности на кампусах выявляли студентов, сорящих деньгами. С одним из таких — второкурсником на «хаммере» — Стивенс даже познакомился лично во время допроса у себя в кабинете. Оказалось, что парень играет в баскетбол за команду своего колледжа, а «хаммер» ему одолжил фанат. Пусть это и нарушение правил НССА [2], но уголовной полиции не касалось.
Он по-прежнему не верил, что похитители — наркоманы, но на всякий случай попросил полицию Миннеаполиса также отслеживать синие минивэны и усилить наблюдение в неблагополучных по наркотикам кварталах.
Ах эти минивэны синего цвета! Они попадались ему на глаза пять или шесть раз в день, и всякий раз возникало желание задержать такой и обыскать. Но Стивенс лишь внимательно разглядывал их, надеясь, что обнаружится необходимое дополнение — шатенка за рулем.
Данные о телефонных переговорах получить не удалось. Было известно, что похитители дважды звонили домой Харперу с номеров «T-Мобайл», но оператор отказывался предоставлять сведения без санкции прокурора.
«Черт бы побрал этих юристов, — думал Стивенс. — Мы ведем дело о похищении, с требованием выкупа, переданным по телефону, и они знают, что санкцию мы достанем, но ставят нам палки в колеса, блюдут свой протокол, словно нарочно хотят помешать расследованию. А между тем дело с каждой минутой грозит превратиться в висяк».
Телефонная компания, однако, назвала точку продаж в «Молл оф Америка», где в прошлый понедельник были куплены оба телефона. Продажу оформил служащий по имени Азиз.
Утром Стивенс поехал в молл и отыскал там Азиза и его киоск. С виду Азиз был вчерашний школьник, к тому же явно под кайфом. В ответ на просьбу вспомнить, кто покупал у него два телефона в понедельник днем, тот лишь пожал плечами:
— Многие покупают телефоны.
— Эти люди купили сразу два телефона. Два.
— Многие покупают сразу два телефона.
Ничего другого Стивенс и не ожидал.
— Постарайтесь вспомнить, пожалуйста. Молодые люди. Возможно, с ними была белая девушка — шатенка, длинные кудрявые волосы.
Азиз снова передернул плечами и указал куда-то вверх:
— А вы камеры проверяли?
Стивенс поднялся к охранникам, объяснил ситуацию, но встретил лишь глухое непонимание со стороны главного из этих недокопов.
Администрация отнеслась к нему лучше, однако запись на пленку, по их словам, ведется в циклическом режиме, и через каждые три дня предыдущая порция стирается во время записи новой. Следовательно, показать им ему нечего.
«Проклятая работа», — вздохнул про себя Стивенс. В такие моменты ему хотелось наняться дальнобойщиком.
На работе он теперь просиживал с утра до ночи и уходил со слезящимися глазами и больной головой. Жена и дети давно потеряли надежду когда-нибудь дождаться папу к ужину. Тим Лесли, начальник управления, требовал победных отчетов. Лесли носил очки в металлической оправе, и, глядя в них, всякому становилось ясно, что геройская биография Лесли, которой он любил похваляться, выдумана им от начала до конца. Так вот, этот мерзавец и слышать не желал, что отчитаться пока не о чем. Расследование, мол, началось и обязано продвигаться. Если в Миннесоте имело место похищение, то похитителей нужно изловить, и точка.
Однажды вечером Стивенс сидел за столом на работе. Отупев от усталости, он следил за стрелками часов и ожидал, пока те опишут полный круг и рабочий день закончится.
Раздался телефонный звонок — такой пронзительный и резкий, что Стивенс от испуга даже подскочил. О боже, только бы не Лесли.
— Стивенс.
— Привет, дорогой, — сказала Нэнси.
— Привет, как раз о тебе вспоминал.
— Да что ты?
— Правда. Тебя разыскивают за вооруженное ограбление. Дети пойдут в качестве свидетелей.
— Ах, негодники. Надо было их дома оставить.
— Хорошие няньки сейчас дефицит.
— Кто бы мог подумать, что я воспитала стукачей! — рассмеялась Нэнси. Присущий его жене циничный юмор был одним из тех качеств, которые привлекали Стивенса. Ну и само собой, она была красивее всех на свете.
Пусть он сейчас не видел ее, зато представлял ее улыбку, и от этого становилось легче. Нэнси сказала, что звонит, чтобы напомнить, как ему повезло с женой, которая понимает, что ее муж — полицейский и потому торчит на работе круглыми сутками. Слыша ее голос, он взбодрился и повеселел. Хорошо бы она еще не спала, когда он наконец вернется.
Пока жена рассказывала ему о новостях, Стивенс гонял туда-сюда видеозапись из «Макдоналдса», всматривался в серое зернистое изображение на экране, распадающееся на отдельные пиксели.
— Значит, так, учитель сказал, что Джей Джей будет заниматься математикой по коррекционной программе, пока не усвоит хотя бы деление в столбик.
— Деление в столбик, — пробурчал Стивенс, — мертвый язык. Кому оно сейчас нужно?
— Это значит, что после уроков он будет оставаться еще на час, в группе с мистером Дэвидсоном и другими детьми. Но это нестрашно, правда?
— Нормально. — Стивенс включил запись сначала и уставился на монитор компьютера. Вот Терренс Харпер сердито шагает к своей машине. Сандра Харпер, пригнувшись, освобождает место за рулем. Харпер открывает дверь, плюхается на сиденье и что-то кричит жене. Зажигаются фары, Харпер поправляет зеркало и медленно выезжает с парковки.
Что ж, мило. За день Стивенс успел просмотреть эту запись сто раз, если не больше. И лишь теперь он обратил внимание на маленький корейский седан, попавший в поле обзора камеры. Причем на какой-то миг автомобиль остановился точно под камерой, а затем двинулся следом за Харпером. Ему показалось, что и водитель мелькает в кадре.
— Дорогой?
— Что?
— Я говорю, Энди нужно забрать завтра после тренировки по волейболу.
— Понял. — Стивенс с бьющимся сердцем остановил запись.
— Ну и отлично.
— Слушай, я тебе перезвоню, ладно? Я тут обнаружил кое-что важное.
— Что ж, хорошо, — помолчав, вздохнула Нэнси. — Приезжай скорее.
Едва Нэнси положила трубку, Стивенс быстро вернул запись на то место, где появляется седан.
За рулем — белая женщина, молодая. Мутное изображение не позволяет рассмотреть ее черты, но волосы — ее волосы — копна темных кудрей, скрывающая плечи, лоб и половину лица.