— Ингвар, — осторожно начал Алоизий, — ты не подумай, что я пытаюсь оскорбить тебя или твою религию… Так что прости мой праздный интерес, если что. Но почему ты решил пользоваться именно этим посохом?
— Потому что он из священного древа, я уже объяснял.
— Да он головой ударился, память стала, как у арумской рыбки, — сказал Бурзог.
— Вот видишь, как Бурзог разбирается в целительстве? — ехидно заметила эльфу Матильда. — С ходу диагноз поставил! А ты — орк, орк!
— Этот диагноз и моя слепая бабуля поставила б, — отозвался Алоизий.
— Ты имеешь что-то против слепых? Может, и всех, кто с ограниченными возможностями, ненавидишь? Парни, вы слышали, что он сказал?! Что существа с ограниченными возможностями хуже остальных! — затараторила Матильда.
— Я этого не говорил! — вспыхнул Алоизий.
— Как же, вот только что, — Ингвар покачал головой. — Но я сделаю вид, что ничего не слышал, потому что у тебя от боли помутился рассудок.
— Мой разум чист, как горный ручей, — возразил Алоизий.
— Тогда тем более тебе нет оправдания! — воскликнула Матильда.
В тумане снова загрохотало, зашумело, зашуршало, а потом совсем стихло. Звук на этот раз, как показалось Алоизию, был ближе.
— Вы не можете вести себя потише? — спросил Ингвар.
Орк выпрямился, отряхнулся, осмотрел команду и изрёк:
— Я пойду посмотрю, что это там грохочет.
— Куда же ты, Бурзог? — остановил его северянин. — Если с тобой случится какое несчастье, что станется с остальными? Команда без целителя долго не проживёт. Я пойду!
Алоизий чуть снова не расплакался от этих слов. «Команда без целителя»! Они с самого начала, считай, без целителя!
— Какой Бурзог благородный, — томно вздохнула Матильда, когда Игнвар скрылся в тумане. — Не то, что ты. Уверена, у него всё получится. А у тебя даже из портала выйти не получилось — вон, ногу сломал.
— Как будто я виноват, да? Это Агугель коряво открыл портал, видимо, в нескольких метрах над землёй, вот я и свалился.
— Что за мода, перекладывать вину на других! Ещё и нашёл на кого — на мудреца Агугеля! У него опыта — шестьсот лет!
— Ага, шестьсот лет, руки трясутся от тремора. А потом порталы открываются то выше, то ниже, то в заднице у дьявола, — заметил Алоизий.
— Ты ещё и стариков не выносишь, — ахнула Матильда.
— Совершенно не уважает, — неискренне поддакнул орк и, подумав, добавил: — Если б в моём племени кто так сказал бы про старейшин, назавтра бы его голова уже торчала на колу перед Большим Шатром.
— А что ты хотел? Это эльфы, «прогрессивная культура». Эльфопия, демократия. Ветеранов там не уважают.
От возмущения Алоизий сделал фейспалм, что его спутники расценили как стыдливое прикрывание рукой.
— Правильно, в глаза нам смотреть уже совестно, — сказала Матильда.
— Раскаяние — первый шаг к искуплению, — заметил Бурзог. — Так в академии говорят.
— Хорошо говорят, между прочим!
Долину снова сотряс грохот, ещё более громкий — или близкий.
— Что-то нашего смельчака долго нет, как и Додда-разведчика, — забеспокоился орк. — Всё-таки пойду поищу их.
— Ты обречёшь нас на верную гибель, целитель! — ужаснулась Матильда.
— Это наш единственный шанс воссоединиться с остальными, заплутавшими в тумане, — возразил Бурзог. Алоизий заподозрил, что орк хочет отдохнуть от рыцарши. — Тебе ведь тяжело идти в доспехах, Мати. А эльф сломал ногу, так что остаюсь только я.
Его могучая фигура растворилась в дымке. Алоизия осенило, что надо было попросить Бурзога взвалить его лёгкую эльфийскую тушку на плечо, но было уже поздно. Хорошая мысля, как известно, приходит опосля.
Матильда демонстративно отвернулась, чтобы такой моральный ублюдок, как Алоизий, не вздумал с ней заговорить. Но Алоизий вздумал.
— Ты тоже получила должность не по своей воле?
— Должность? Рыцарь — это не должность. Это звание и призвание. Нельзя «поступить на службу» рыцарем; можно быть только посвящённым!
— Всё, можешь не договаривать. Я и так понял. Кому-то пришло в голову, что посвятить девушку в рыцари будет весьма выдающимся для эпохи делом, а ты просто подвернулась под руку, как Бурзог факультету целителей.
— Вовсе не так! — Матильда резко обернулась. Её щёки пылали. — В рыцари посвящают за выдающиеся достижения!
— И чего ты достигла?
— А чего ты ко мне привязался? Ты считаешь, что женщины хуже мужчин, да? Будь Бурзог или Ингвар рыцарями, ты бы и слова не сказал, так?