— Все получилось? — радовался Эдик.
— Да. Но мне пришлось познакомить его с моим девизом.
— Каким девизом? Тося, ты мне ничего не говорил.
— «Умный поймет, а дурака не жалко!» — эти слова отточило мое сознание за все то время, что я слоняюсь по свету.
МЕЖДУ СВОБОДОЙ И НЕВОЛЕЙ
— В Киеве мы забрали Натаху, Потапа. Погрузили вещи. Заехали в валютник на Леси Украинки. Набрали там большую сумку жратвы, всевозможной выпивки и отправились в дорогу.
Тося удобно расположился в кресле и продолжил:
— Потап сидел сзади, рядом с Эдиком. И его огромная морда висела в окне, пугая прохожих.
«Магнум» с удлиненными пулями Тося завернул в кусок полотенца и запрятал в багажнике. Там у него имелась нычка, которую, он был уверен, никто найти не сможет.
Погода была слякотная. Моросил дождь. Эдик наполнил водой бачок омывателя лобового стекла. Взглянув на грязные руки, он спросил у Тоси тряпку. Тот поискал возле сиденья, но ее не оказалось.
— Возьми в нычке. Оторви кусок. Но смотри, положи после все как было.
Тося не вышел из машины, так как был уверен, что Эдик, зная о пистолете, сделает все аккуратно.
На одном из крупных постов ГАИ машину остановили. Тося обратил внимание, что, кроме работников ГАИ, подошли один человек в штатском, один — в военной форме и один «комитетчик» — как о нем подумал Прикуп. Тосю попросили открыть багажник. Открыв его, он обомлел. Из угла серого багажника торчал белый букет скомканного полотенца, из центра которого виднелся ствол «магнума».
— Что в сумках? — вывел его из оцепенения человек в штатском.
— Вещи, — с безразличием сказал спокойный Тося. — Открыть?
И, не дожидаясь ответа, он открыл большую сумку. В ней были аккуратно уложены заботливой рукой Наташи вещи в целлофановых пакетах. Проверяющие внимательно рассматривали стильные дорогие вещи, не замечая ствола устремленного на них пистолета.
— Если мы захотим осмотреть салон? Как это сделать?
— Нет ничего проще. Я выведу собаку.
Гаишник отошел от багажника в сторону капота. Как только он поравнялся с Потапом, тот с рычанием и лаем бросился на него. Офицер отскочил в сторону, споткнулся и упал. Потапа от прыжка удержало стекло машины. Проверяющие переглянулись.
— Ну и собака, — сказал, поднимаясь, упавший.
— Закрывать багажник? — спросил Тося.
— Нет, — ответил «комитетчик».
Тося успокаивал Потапа и спокойно отвечал на вопросы. Он контролировал каждый свой жест, взгляд и слово, так как знал, что все они внимательно за ним наблюдают.
— Езжай, — отдавая документы, сказал работник ГАИ. — Счастливой дороги.
Отъехав два километра, он остановил машину и повернулся к Эдику.
— Молодец. Неплохо, — сказал Тося. — Из-за тебя я мог здесь остановиться на пять лет.
Эдик принялся извиняться, говоря, что сам не знает, как это получилось, что он забыл положить ствол на прежнее место.
— Сейчас я все исправлю, — сказал Эдик, открывая дверцу машины.
— Сейчас уже не надо. Сделаю это сам. Ты знаешь, разные люди отреагировали бы на этот твой поступок по-разному, — сказал Тося, пытаясь сдержать гнев. — Я же поступлю так. Получу с тебя иск, равный твоей доле. То есть уплати десятку, чтобы я забыл о тех пяти годах, рядом с которыми ты меня поставил. Тем, что этого не произошло, я обязан Всевышнему и немного Потапу.
Эдик молча опустил голову. Некоторое время сидели молча. Эдик полез в карман и, достав доллары, протянул Тосе. Тот запрятал деньги и завел машину. Проехав двадцать метров, заглушил мотор, достал доллары и, отсчитав две тысячи, отдал Эдику.
— На сей раз твоя глупость стоила тебе восьми тысяч, — констатировал Тося, трогаясь с места.
Тося закончил свой рассказ, откусил яблоко и глянул на задумавшегося Васю.
В это время на улице за окном раздались крики:
— Прикуп! Тося! Вася выглянул в окно и увидел подпрыгивающего из-за забора Дон Кихота. Тося, попрощавшись с Васей и пообещав позвонить, вышел на улицу. Подойдя к машине, увидел Алика, сидящего на переднем сиденье.
— Те триста долларов, что ты передал мне для Алика, он считает подачкой. Очень ругает меня за то, что я взял их, и говорит, что он их не зарабатывал, — прокомментировал Дон Кихот грозный вид Алика.
Тося сел в машину к нахохлившемуся товарищу.
— Давай отъедем куда-нибудь и спокойно переговорим, — предложил Дон Кихот.
— Мы можем поговорить и здесь. Зачем куда-то ехать?
— Давай заедем к бабушке. Она живет в трех кварталах отсюда. Мы там сможем и уколоться, а то уже подхаривает, — заметил Алик.
— Ну что ж, поехали, — согласился Тося.
Как только Тося переступил порог дома, Дон Кихот сзади всей своей тушей навалился на него. Алик, уже успевший зайти в дом, бросился к Тосе и стал шарить у него за спиной. За поясом у Тоси был «магнум». Но он не мог им воспользоваться, так как руки были скованы мощными объятиями Дон Кихота. Алик долго не мог найти оружие. Но вот почувствовал рукоятку пистолета. Он сделал два шага назад и направил ствол на Тосю. Дон Кихот разжал руки.
— Ты меня подставил, — заявил Алик.
— Как же это я тебя мог подставить?
— Эту работу должен был делать я. Я поехал в Одессу за пацанами. И если бы я только сунулся к Лере, мы все бы получили по пуле.
Тося недоумевал:
— Какие пули? Кого подставил? И какую работу ты должен был сделать?
Но Алик настолько верил в то, что придумал, что продолжал:
— Мне звонил Лера и все рассказал. Он скоро будет здесь. Давай деньги. Пятнадцать тысяч долларов.
— В тебе играют зависть и жадность. Ты не можешь пережить того, что я из Киева приехал с деньгами. В то время как ты приехал оттуда в десять раз беднее, чем был, когда уезжал туда.
Алик сильно ударил Тосю рукояткой пистолета. Тот упал. Алик подошел к телефону, набрал номер и сказал:
— Лера, все в порядке. Он у меня. Можете выезжать.
Пистолет Алик все еще держал в руках.
Тося услышал этот разговор, и кровь прилила к его голове. Перед глазами образовался туман. Тося расценивал звонок Алика как предательство. И, как только туман рассеялся, он бросился на Алика с единственной целью — вцепиться зубами в его глотку. Но это ему не удалось. Алик успел выстрелить и прострелил ему ногу. В это же время Дон Кихот ножом ударил его в другую ногу. Вытащив нож, он нанес второй удар в бок.
Тося, окровавленный, сидел на полу. В это время Алик проверял его портмоне. Там оказалось три тысячи долларов.
«Итак, Лера с бойцами выехал, — думал Алик. — Неизвестно, как будут развиваться события дальше. А деньги-то не все». Еще вчера ему не хватало на «дозу», а сейчас держал три тысячи. Он понимал, что можно получить больше.
— Тося, а где остальные деньги? Тося понял мысли Алика и решил использовать его жадность.
— Часть денег у долистов. А пять тысяч у меня дома, — ответил он, пытаясь остановить кровь на ноге, затягивая ее платком.
Алик тут же принялся ему помогать, достал аптечку и бинты.
— Давай съездим к тебе домой, возьмем деньги, а потом решим, как поступить с Лерой. Ведь мы с тобой друзья. Нас связывает много общего. А кто мне Лера? — сразу сменил тон на дружеский Алик, понимая, что деньги по-плохому ему не получить.
Тося с трудом переступил порог своего дома. Сзади в дверях остались двое провожатых. Тосю приветствовал большой пес Потап. Он весело помахивал хвостом и терся о ноги хозяина. Тося взял его за ошейник и повернулся к Дон Кихоту и Алику, сказав:
— Все, ребята. Теперь можете быть свободны. И передай Лере, что я его кинул. Это был обычный кидняк. А ты, Алик… — И он замолчал. — Я не хочу тебя видеть.
Потап зарычал и потянул ошейник, который Тося крепко держал. Потап начинал нервничать. Алик хотел что-то сказать, но видел, что Тосе тяжело удержать собаку. Тогда он вышел, захлопнул дверь и из-за двери крикнул:
— Тося, тяжело тебе придется! Я единственный, кто мог бы тебя выручить!