— Ничего. Поехали домой. Спать хочется, — сказала я по-русски. Он тоже догадался, о чем речь, и сел за руль.
«Никакой он не абориген, — подумала я, — он хороший».
Едва стал подкрадываться сон, как вдруг раздался наглый истеричный звонок в дверь. Я подскочила в кровати. В дверь начали стучать кулаками, потом послышались пинки и крики филиппинок. Я распахнула дверь:
— Что случилось?
— Джищин, джищин, — верещали они.
— О, боже… — оцепенев, сказала я, и позвала Ольгу.
Неожиданно раздался всеобщий хохот и визг.
— Джёудан, джёудан! — загорланили они, и, отпихнув меня от дверей, одна за другой ворвались в квартиру, и ринулись смотреть наши комнаты. Девушек оказалось не меньше десяти.
— О, они спят не вместе! Смотрите, смотрите! — специально для нас они выкрикивали это по-английски.
— Хей, Кача, ты не любишь женщин? А ты, Лиза? А мы все лесбиянки! Мы ненавидим мужиков! И вы потом тоже станете лесбиянками! Ха-ха!
Растерянные и напуганные, мы с Ольгой, вытаращив глаза, смотрели на царящий беспредел и тщетно искали слова, чтобы обуздать диких людей. Осмотрев комнаты, они побежали в кухню. Распахнули холодильник и с визгом и прыжками стали трогать продукты. И, хватая себя за волосы, стали негодовать, до чего мы богатые. Вцепившись в мясо, одна из них хриплым голосом закричала:
— О, нику! Нику! Чодай!
От страха и злости у меня пульс стучался в ушах:
— Я щас так чодайкну тебе по башке, что мало не покажется. Положи немедленно! — процедила я полушёпотом.
Испуганные, они отскочили от меня и бросились к Ольге.
— Лиза, Лиза! Почему Кача такая недобрая?
— Да пошли вы!
Нелюбезность наша их по-настоящему удивила. Будто их пригласили на праздник и вдруг незаслуженно оскорбили. Картинно хмурясь, они погрозили нам пальцами и одна за другой вереницей быстро умчались. Какое-то время мы ещё пребывали в ступоре. Этот эпизод очень напугал нас. Нельзя было искать с ними нормальных отношений. Любая дружеская улыбка означала для этих людей, что все рамки сметены и положено начало их дикарской фамильярности.
XI
— Ты только подумай, мы тут вдвоем друг у дружки! Больше никого! — как-то вдруг заявила Ольга.
— Как так? — удивилась я.
— Две русские! Больше никого! Как охота увидеть русских, — вздохнула она.
Эти слова будто оказались провидческими. В тот же день в клуб пришёл крошечный худенький мужчинка. Походка его была необычайно важной.
— Ираша има… — уже было запели мы, как вдруг проглотили языки, не закончив фразу. Следом за мужчинкой вошла белая женщина. Окинув нас испепеляющим взглядом, она отвернулась так, будто увидела что-то омерзительное. Этот взгляд, почему-то, не оставил у нас сомнений, что эта женщина русская.
— Она тут работаль давно, — прошептал мне Момин.
— Она — русская? — спросила я.
— Да.
— Ой, что-то я погорячилась сегодня утром насчет ностальгии по русским, — невесело пошутила Оля.
— Ну что мы за люди такие?! Почему так легко русскому человеку испепелить взглядом того, кто ничего дурного ему не сделал?
— Да к тому же в соотечественников такие молнии метать… вообще свинство, — возмутилась Ольга, — А ведь работала здесь. Была в нашей шкуре. Человек, который всё это прошел, по идее должен понять нас, как никто другой. Сама из того же дерьма вылезла.
И тогда я поняла: по-другому она не могла себя вести. Она пришла не сочувствовать нам, а наоборот взять долги за своё унижение в те годы, когда она работала здесь. Теперь она наслаждалась ролью гостя, которому во всём будут угождать, как когда-то это делала она.
— Скорей, скорей! Работать, — позвал Момин.
— К русской?
— Да.
— О, не-ет, — взвыли мы с Ольгой одновременно.
— Здравствуйте, — тихо сказали мы и поклонились гостям.
— Привет, — сказала женщина и отвела оскорблённый взгляд.
— Я Саша, это Оля.
— Меня зовут Вика, — проговорила девушка с тем же обиженным видом.
— А, очень приятно, — пролепетала я.
На этом диалог был исчерпан. Мужчинка с улыбкой показал нам, что инициатива пригласить нас исходила от женщины. Нервно ёрзая на сиденьях, мы с Ольгой глупо таращились по сторонам и туго соображали, чтобы ещё сказать. Оказалось, что с японскими гостями на чужом языке у нас было больше тем для разговора.
— Пива хотите? — спросила она.
— Хотим, — нерешительно ответили мы.
Пиво, как обычно, развязало языки.
— Ну что, девчонки! Недавно вы здесь, судя по тому, как теряетесь, — сказала Вика.
— Да, полмесяца всего, — ответила Оля.