Однако здесь следует сделать оговорку, точнее, две.
Во-первых, выбор того или иного значения на основе ситуации и фоновых знаний носит относительный характер (в какой-то мере и журавля можно счесть тяжелым и даже мощным, а кран может летать, например, если привязать его к вертолету). Свой выбор мы, следовательно, делаем исходя из вероятности этого значения относительно других значений в пределах своего опыта.
Во-вторых, и ситуация, и фоновые знания - это тоже контекст, точнее, либо невербальный контекст, либо проекция ранее воспринятого вербального контекста на настоящий случай.
О том, что дядю во фраке и с палочкой в руке называют "дирижер", мы могли узнать от родителей во время первого в нашей жизни концерта, или услышать по телевизору, или прочитать в детской книжке, т.е. в ранее воспринятом вербальном контексте. Мы могли видеть, как журавль летит, и собственными глазами наблюдать, как работают краны где-нибудь на стройке или в порту, и понять из "контекста реальной действительности" (т.е. из невербального контекста), что краны мощные и тяжелые, а журавль умеет летать.
Для правильного понимания механизмов "означивания" слов необходимо учитывать, что все окружающие нас предметы располагаются "в контексте совместимости" и что все процессы тоже происходят в определенном "контексте". Все уместно и органично только в определенном окружении и выглядит странно и нелепо в "чужом контексте" (помните выражение "как слон в посудной лавке"?).
Язык отражает "контекст реальности" в речевом контексте, согласуй жизненные законы совместности со своими внутренними законами грамматики и благозвучия.
Однако, не забывая о том, что контекст, ситуация и фоновые знания основываются на едином принципе "совместимости вещей", мы все же будем разделять эти три средства устранения неоднозначности языка.
Такого рода разделение, хотя его и не всегда удается четко провести, очень важно для перевода. Об этом мы поговорим подробно в последующих главах книги.
Итак, естественный язык - этот неопределенный и ненадежный код, благодаря контексту, речевой ситуации и фоновым знаниям превращается в идеальное средство фиксации и передачи информации, с которым не может сравниться ни один искусственно созданный код или язык.
Многозначность, кажущаяся на первый взгляд недостатком языка, благодаря тем же трем магическим средствам обращается в достоинство. Язык как информационный код отличается гибкостью и помехоустойчивостью, которую нельзя сравнить ни с какой другой системой передачи информации. Это объясняется тем, что любой знак языка (будь то слова, слоги или даже буквы/звуки) означивается троекратно, т.е. получает свое значение из трех разных источников:
* за счет конвенции (договоренности) о том, что этот знак языка будет означать то-то и то-то;
* за счет ситуации/контекста, "подсказывающих" значение данного знака;
* за счет фоновых знаний о том, что в этом контексте (в этой ситуации) данный знак языка должен означать именно это, а не что-либо другое.
Своего рода чистым экспериментом, подтверждающим означивающую функцию контекста, ситуации и фоновых знаний, можно считать международные политические телевизионные новости на совершенно незнакомом языке. Вы поймете достаточно много, не понимая языка или плохо зная его, потому что вы будете узнавать имена и географические названия (контекст), уже связанные для вас с известными событиями (фоновые знания), и видеть происходящее на экране (ситуация). При этом первый источник означивания (конвенция) будет отсутствовать полностью или почти полностью, так как вы к этой конвенции не присоединились. Я ставил этот опыт на себе в Турции, Финляндии, Израиле и Египте с одинаковым результатом -понятна приблизительно половина. Можете попробовать сами, и я уверен, что вы получите примерно тот же результат.
Приведу еще несколько примеров. Однажды стюард-египтянин на пароходе сказал мне: "I shall wash your cabin, sir", но я понял, что он не будет мыть мою каюту, а скорее всего просто приберет в ней. Ситуация и фоновые знания откорректировали значение слова "wash".
Или вот еще случай. Как-то я подслушал на улице такой разговор двух женщин на украинском:
- Тут вiн пiдходить до мене i той. (Тут он подходит ко мне и это.)
- Таке! (Надо же!)
Для меня "той" и "таке" не значили почти что ничего помимо того, что первое выражало некое действие, а второе его эмоциональную оценку - я не был членом их "малой конвенции",- в то время как для собеседниц эти, казалось бы, бессмысленные слова были наполнены глубоким и конкретным содержанием.