Я хмыкнул. Жизнь и часть привилегий? Недостатком уверенности Вендэр точно не страдал!
Впрочем, его самомнение было обоснованным. Оружие Древних превратило в пыль древний фамильный меч Ричарда и разрушило на куски Палача. А он, между прочим, был усилен кристализированным Сиянием! К тому же ни мне, ни Ричарду с его артефактом не удалось нанести Георгу сколько-нибудь ощутимого вреда. Доспех Древних поглотил всю нашу боевую мощь без остатка.
Стоило признать неприятную правду — Георг был намного сильнее меня в моём нынешнем состоянии. Если бы Ричард не использовал свой таинственный артефакт, то сегодняшнее утро я бы не пережил.
А если он примет мой вызов, и мы сойдёмся на Поединке лицом к лицу, то шансов у меня и вовсе не останется. Барон с мечом Древних просто меня затопчет. И даже Сияние мне не поможет!
Впрочем, другого выхода у меня не было. Остальные варианты были ещё хуже. В Поединке у меня был хоть какой-то шанс. К тому же я, кажется, знал, как резко увеличить свои шансы…
— И всё-таки, барон, я настаиваю на Поединке. Это моё право, предоставленное мне Законом…
— Надо же, вспомнил про Закон! — Георг ударил кулаком по столу. — Мальчишка, ты в курсе, что я могу отказаться⁈
— Разумеется. Но тогда я имею право рассказать всем, что Георг Вендэр испугался боя с парнищкой в три раза младше его. — Я вежливо улыбнулся. — После этого можете хоть трижды подчинить наш Род. Репутацию вам всё равно будет не восстановить…
Барон тяжело задышал. Он был опытнее и обладал мощным оружием. Но вот сражаться у всех на глазах он не хотел. За долгие годы он привык прятаться за спинами своих людей и действовать исподтишка. Выйти и сразиться лицом к лицу — это противоречило всем его правилам.
— Я не могу принять вызов, пока его не подтвердит глава Рода…
— Мы оба знаем, что он его подтвердит. Так что не пытайтесь отвертеться!
— И на каких условиях ты хочешь драться⁈
— На стандартных. Бой до смерти одного из противников. Использовать артефакты запрещено. Только собственный меч и доспех. Род победителя Поединка считается победителем в Войне и получает имущество и привилегии побеждённого.
Об этих правилах я знал из инструкции Фердинанда. И, кажется, они оказались верными.
— Когда состоится бой?
— Через две недели.
Мне требовалось время на подготовку. А так как война фактически обнулила обязанность Рода по выплате долга, я мог позволить себе чуть больше времени.
— Не пойдёт. Пять дней!
— Семь.
— Согласен! Эх, молодо-зелено… — вздохнул Георг и внезапно улыбнулся широченной улыбкой. — Ну что ж, по рукам. Но, чур, когда я буду вырезать твоё сердце, помни, что ты сам этого захотел!
— Буду помнить. Не сомневайтесь!
Мы позвали наших людей обратно и в присутствии Персиваля торжественно произнесли формулу согласия на Поединок.
По залу пронёсся сквозняк. Теперь мы были связаны древними узами. И деваться мне было некуда.
— Так даже проще… — шепнул Георг мне на ухо. — Один бой — и весь твой Род перестанет существовать… Навсегда!
Произнёс он это угрожающе, и мне на секунду даже стало не по себе. Но виду я не подал.
— Вы снова всё перепутали. Готовьтесь прощаться с жизнью!
На этом мы закончили. Граф в сопровождении своих людей покинул особняк представителя. Я в сопровождении Фердинанда выехал следом. Меня так и подмывало остаться и переговорить с Персивалем, но Георг был настроен агрессивно и ни за что не позволил бы нам поговорить наедине.
— Ох, мастер Бойд… — Фердинанд уже три минуты только и мог, что качать головой и тихо бормотать. — Один на один сражаться с Георгом Вендэром… Надеюсь, что вы и в самом деле знаете, что делаете!
— Ты что, забыл, что я из другого мира? — хмыкнул я в ответ. — Наверняка у меня есть какой-то план.
— А он у вас есть? — с надеждой вскинулся он.
— Типа того…
Мы успели проехать всего несколько метров, когда перед нами как будто из чистого воздуха образовалась худая девушка в лёгком платье.
— Господин Бойд? Нам нужно поговорить.
Уважаемые читатели!
Следующие главы будут выходить в прежнем режиме — через день. Ближайшая глава — 8 февраля.
Глава 6
Девушку я узнал не сразу. Высокая, очень худая, с лицом, как будто выточенным из камня. Таких, как она, самые лучшие творцы всех известных мне миров стремились увековечивать в скульптуре и на картинах.
Она совсем не напоминала ту перепуганную трясущуюся девчонку со спутанными волосами и мутным взглядом, которой она была всего несколько дней назад.