По иронии судьбы, первый мой не снятый широкоформатным объективом фильм – «Из Африки». Это покажется странным, поскольку уж что-что, а эта картина должна была быть снята на такой широкий формат, на какой только возможно, но тогда, в середине 1980-х, я понял, что большинство людей посмотрят его на видео. Мне не хотелось, чтобы он был обрезан на маленьком экране.
Я снимаю фильмы, чтобы поднимать вопросы
Единственный способ снимать фильмы для аудитории – снимать их будто для себя самого. Не из высокомерия, но для простых практических целей. Фильм должен развлекать – это совершенно точно. Но как понять, что понравится публике? Проверьте на себе. Я все время так поступаю, хотя иногда и ошибаюсь. Когда я снимал «Гавану», я ошибся, хотя все равно снял бы ее точно такой же, если бы потребовалось все повторить.
Я выбираю только интересные мне проекты; да, мне всегда везло в том, что аудитории они тоже нравились. Если бы я попытался предугадать, что понравится зрителям, то наверняка бы потерпел фиаско, поскольку это все равно что пытаться решить очень трудную математическую задачу. Потому я и снимаю фильмы, которые очаровывают меня самого – в основном об отношениях, как я уже говорил ранее. Мои фильмы в большей степени поднимают вопросы, нежели дают ответы; неоднозначные фильмы, поскольку я не люблю, когда по сюжету один хороший, а другой плохой. В самом деле, если расклад именно такой, фильм лучше не снимать вовсе.
В основе большинства моих фильмов лежит конфликт жизненных позиций двух разных людей. Сразу скажу: я больше симпатизирую женщинам, чем мужчинам. Сам до конца не понимаю, почему, но в моих фильмах женщины обычно чуточку мудрее или более гуманны. Как, например, во «Встрече двух сердец». Если приглядеться к характеру героини Барбары Стрейзанд, я скажу, что хотя с ее стороны было сделано много глупостей, она все равно была в большей степени права, нежели он. И почти все время, пока мы снимали, я старался хоть как-то усилить позицию мужчины, которого играл Редфорд, поскольку женская роль изначально была очень сумбурной, идейной, а он – просто этакий парень, которому на все наплевать. Это было слишком легко, не очаровывало. Лично для меня интересным вопросом было то, как поступить, если точки зрения обоих персонажей имеют право на жизнь. У меня не было на этот счет предвзятости. Я, возможно, имел совершенно точное представление об отдельных аспектах морали, но определенно не в том случае, когда речь заходит об отношениях двух персонажей. Чем труднее понять, кто прав, тем круче фильм, я думаю.
Режиссер экспериментирует в каждом фильме
У кинопроизводства есть своя азбука, свод правил, с которым ты обязан считаться. Всегда. Думаю, важно выучить их в самом начале. В противном случае вы будете напоминать людей, которые называют себя абстракционистами лишь потому, что не могут нарисовать ничего дельного. Все равно что ставить телегу перед лошадью.
Нарушайте правила, создавайте свои собственные, но все равно для начала выучите базис.
Это даст вам основу, стандарт, из которого вы потом можете создать что-то оригинальное.
Например, если вы хотите создать напряжение или дискомфорт, смело идите против правил композиции: пусть герой смотрит на зрителей не из центра кадра, а с краю. Подобные вещи вносят в кадр дисбаланс и, возможно, помогут вам добиться желаемого ощущения. Но подобная идея придет вам в голову только тогда, когда вы будете знать, что такое баланс в кадре.
В любом случае, в каждом фильме есть толика эксперимента. Для «Лошадей» я научился кататься на роликах и цеплял камеру для скайдайвинга на шлем, чтобы снять некоторые эпизоды с танцем, потому что в те времена еще не существовало Steadicam[3]. Благодаря сложной системе крепежей, натяжителей, механической руки и монитора, которые используются в этом девайсе, оператор может бежать, прыгать, лазать по лестницам и проч. – то есть, все то, чего не сделаешь с камерой-тележкой, – а изображение при этом остается стабильным и не трясется, как в случае с ручными камерами) для небольших камер, а большие были слишком неповоротливыми. У нас были тяжеленные тележки «Долли»: чтобы поднять стул оператора, только одних рычагов было штук двадцать – ужас! В фильме «Из Африки» я столкнулся с большой проблемой освещения, когда обнаружил, что освещение вблизи экватора отвратительное. Прямой, бьющий сверху свет, который создает жуткий контраст. Все пробы, что мы снимали на обычную пленку, были кошмарными. Поэтому мы пошли на эксперимент – то есть пошли в обратном направлении: использовали настолько быструю пленку, какую только смогли найти, что-то около 3000 ASA. Мы ее, конечно, немного недодерживали, зато в итоге из-за низкого контраста получали очень мягкий свет. А в пасмурные дни наоборот, использовали самую медленную, передерживали ее через две диафрагмы и затем проявляли – картинка была очень насыщенной[4].
3
STEADICAM – потрясающий компромисс между ручными камерами и тяжелыми тележками «Долли», созданный в конце 1970-х годов.
4
«Быстрой» и «медленной» пленками режиссер называет пленки с разной светочувствительностью. Чем больше света доступно, тем ниже скорость пленки и тем резче картинка. Быстрые пленки используют, когда недостаточно освещения – тут и качество кадра хуже. Как водится, экспериментирование с химическими реагентами дает порой неожиданные результаты).