Она торжествующе ударила указательным пальцем в кнопку «энтер».
— Ты это что, конспектировала? — не понял Алексей.
— Нет, почту проверила и статью отослала! — Девушка сладко потянулась, передернула плечами и стащила с себя через голову футболку. — Лёш, ты меня уговорил. Дай глотнуть лимонадику, а то в горле пересохло.
Забрав бутылку, она сделала несколько глубоких глотков, закрутила пробку, поставила лимонад на стол, а сама переползла на кровать, толкнула Сизаря, опрокидывая на спину, села сверху:
— Ничего, выведу я вашего олигарха на чистую воду! Попомни мое слово, аферу эту я наизнанку выверну, а Топоркова по миру пущу.
— То есть, ты хочешь закрыть наш космический проект?
— При чем тут ваш космический проект? — не поняла журналистка. — Я хочу дать по рукам Топоркову! Лишить его возможности воровать. Сделать так, чтобы народные деньги не перетекали в его карман!
— Подожди. Ты что, не понимаешь? Наши челноки и орбитальные станции строятся на его деньги!
— Это ты не понимаешь, Алексей! Он делает все это не ради вас, не ради России и даже не ради освоения космоса. Он делает это ради прибыли! Эксплуатирует ваш труд ради личного обогащения! И эту несправедливость мы обязаны устранить.
— А наше мнение тебя не интересует?
— Я и так знаю, о чем ты думаешь. Раздевайся.
— Подожди, дай договорить!
— Не дам. Британские ученые рекомендуют не отказываться от секса даже в том случае, когда у пары возникли разногласия. Это позволяет сохранить отношения. Я же вижу, что ты со мной почему-то не согласен. Так что молчи и раздевайся!
— Но Лана…!
— Ты против секса?
— Вообще-то нет, — после короткого колебания выбрал Сизарь.
— Тогда раздевайся!
Разумеется, спустя полчаса им обоим было уже не до Топоркова. Положив голову Алексею на грудь и поглаживая его подбородок, девушка задумчиво сказала:
— Ты действуешь на меня самым позорным и развратным образом.
— Это в каком смысле? — поправил ее волосы Сизарь.
— Я думаю о том, что чай нужно сперва кипятить, потом заваривать, потом остужать, класть в него сахар, размешивать… А лимонад можно пить прямо так. Может, он еще и с тортом пойдет ничего?
Она рывком поднялась, переставила остатки «Лакомки» с полки на стол, открыла лимонад — и через несколько минут молодой человек остался без завтрака. Совсем без завтрака — поскольку йогурт Света употребила тоже.
Новым вечером он поступил мудрее, выбрав торт в полтора раза большего размера. Однако девушка особого восторга не выказала:
— Ты опять за свое? После вчерашнего, между прочим, коробка и бутылка валяться так и остались. Мусор принес, а убрать так и не удосужился. Или это я за тобой все подтирать должна? И, кстати, вон, на полу опять наследил. Ты или на тряпке обувь оставляй, или грязь подтирай, пока не разнесли. Мы же здесь босиком ходим!
— Лана, я даже не знаю, куда у вас тут мусор выбрасывается!
— Мусоропровод в середине коридора — это в сторону кухни.
— У вас есть кухня?
— Тебе-то какая разница? Ты питаешься тортами.
— Ладно…
Поставив покупки на постель, Сизарь собрал в крышку от коробки вчерашнего торта салфетки, какие-то фантики с полки и пола возле кровати, ветхие исчирканные и залитые чем-то темным бумажки, сваленные по углам стола, засохшие листья неведомых растений от вазы на подоконнике, подобрал пустую бутылку, вышел из комнаты и отправился в путешествие по длинному темному коридору, уходящему в бесконечность.
В сумраке увешанного куртками и заставленного всяким барахлом прохода найти выступ мусоропровода, торчащий из стены между стопкой летних покрышек и облупившимся шкафом, оказалось не так-то просто. Алексей проскочил мимо него два раза: сперва дошагал до кухни, а потом, поняв ошибку — почти до самой Светиной комнаты. Но, к счастью, наконец разобрался и от остатков вчерашней трапезы избавился.
— Нехорошо, Лёшенька, соседок моих по общаге клеить, — отметила девушка, как обычно не отвлекаясь от экрана. — Как-то не совсем прилично так меня перед другими людьми выставлять.
— Никого я не клеил, — покачал головой Сизарь. — С чего ты взяла?
— А чего ты тогда так долго там делал?