– Я привык работать один, – пояснил он для приличия и, не сдержавшись, добавил не слишком-то мягко: – Вы мне будете только мешать. Поэтому, хотите того или нет, но вы останетесь здесь или, если желаете, отправляйтесь восвояси.
После такой – впрочем, достаточно гуманной – отповеди он ощутил глухое раздражение, заранее ожидая нападок с обвинениями в дискриминации по половому признаку: этим они, суфражистки, во все времена и козыряли, пытаясь сначала повсюду лезть и управлять делами, в которых ни черта не смыслят, а потом крича на каждом перекрестке, что их-де ущемляют в правах. Но Туаза, она же Бякса, каковое имя подходило ей куда больше, повела себя несколько иначе.
– Ну, это мы еще посмотрим, – решительно выдала она, после чего очень кстати умолкла и вообще замкнулась.
Степан, не очень-то уяснивший, что может означать сие заявление, переглянулся с Мрумором. «Я же предупреждал, что с этой дамой придется туго, ну почему вы мне не поверили?» – говорил тоскливый взгляд псифа.
– Ладно, – сказал ему Степан, подразумевая при этом: «Ерунда, чего там еще смотреть, нечего ее бояться». – С моим заданием понятно, – сказал он. – Теперь объясните, что вы станете делать, когда я окажусь внутри.
– К сожалению, мы не можем снадбить вас прибором связи – на входе туда вас просканируют и все отберут. Поэтому после вашего проникновения мы переждем некоторое время. Ну, а потом, если от вас не поступит сигнала из центра управления, будем брать станцию штурмом.
Степан хотел спросить, что в случае успеха Операции ожидает мозжоргов, поколебался мгновение и не стал. Все же по большому счету он сочувствовал этим «захватчикам поневоле»: до чего же надо было истосковаться в звездных странствиях по родному уголку вселенной, который можно было бы назвать теплым словом «дом», чтобы заварить такое грандиозное и явно безнадежное предприятие. А ведь с этими бездомными террористами вполне можно было договориться, стоило псифам отступить от принципа «своей земли не отдадим ни пяди», тем паче что на кону жизни сотен тысяч их соплеменников, а земля-то все равно пустует. Но при одном только упоминании о такой возможности Мрумор начинал ершиться. И все же Степан предпочел бы обрабатывать его именно в этом плане, если бы не подписанный априори договор. Если бы не погибающий Остров, спасти который было под силу только псифам.
«А вот интересно, – спрашивал он себя, – если бы ты знал, что, спасая живую планету, родину твоих друзей, ты тем самым подписываешь смертный приговор галактическим скитальцам, „рыцарям космических дорог“, вынужденным отчаянно бороться за то, что дано от рождения каждому живому существу во вселенной – просто обрести родину и дать ее своим детям?..»
Вновь жизнь подкинула ему выбор – не между добром и злом, не между благородством и подлостью, а когда из двух зол надо было выбирать меньшее. А какое из них меньшее? И существуют ли градации для подлости?..
Однако он не спал уже чертову уйму времени – сменяя планеты, трудно было уследить за бегом часов, но с последней ночевки на Острове прошло уж, наверное, никак не меньше суток. Благо, что для отдыха перед акцией ему предоставили уютную спальню, и благо, что не пришлось делить ее с Туазой – Мрумор был достаточно прозорлив, чтобы уложить их в разных покоях.
Хотя потом, за завтраком – обильным, но торопливым, – Туаза, непривычно молчаливая, сидела со Степаном рядом. Не покидала она его и во время последнего инструктажа. Напрасно взъерошенный Мрумор бросал на нее время от времени настороженные взгляды – Бякса упорно молчала, словно воды в рот набрав. Степан решил, что она смирилась, поскольку ничего другого ей в данной ситуации не оставалось, а теперь просто пытается «сохранить лицо» – ну что ж, похвальным было уже то, что она не устраивала по этому поводу визга и не закатывала истерик. Тогда барышню пришлось бы удалить в отдельное звукоизолированное помещение. А так оставили, сейчас было совсем уж не до нее.
Степан полагал, что на станцию его телепор-тируют, точнее, трансверсируют, каковой метод перемещения в пространстве успел уже стать для него привычным – к хорошему, как бы ни было оно удивительно, быстро привыкаешь. Однако в данном случае все оказалось не так просто: моз-жорги, опасаясь то ли десанта, то ли еще чего, закрылись антитрансверсионным полем, и попасть к ним стало возможно только естественным способом: на корабле, путем пристыковки через шлюз.
Поэтому сначала пришлось «скакнуть» всей компанией на военный крейсер, дрейфующий в космосе, в относительной близости к захваченной станции.
Если судить по простору внутренних помещений и запутанности ходов между ними, крейсер был огромен и при этом кишел псифами в боевом облачении. Мишки, одетые в броню, в длинных масках устрашающего дизайна, делающих их чем-то похожими на анубисов(1), выглядели даже внушительнее, чем «терминаторы», штурмовавшие островок. Не приходилось сомневаться в том, что здесь вовсю готовятся к атаке.
1 – Анубис – в егип. мифологии бог – покровитель умерших, выглядел как человек с головой собаки.
Их встречал сам командующий Объединенных Космическими и Десантными Силами Империи – так Мрумор представил невысокого, с серебристым оттенком шерсти псифа, вошедшего стремительным шагом в центральный зал, где прибывшие вскоре оказались. Подчиненные обращались к нему просто «Командующий», что само по себе звучало достаточно всеобъемлюще и придавало носителю звания куда больший вес. А попробуйте-ка произнести, допустим, «командующий Петров», и изрядной доли трепета как не бывало, поскольку становится очевидно, что не один он, этот Петров, такой всевластный, имеются где-то поблизости и другие командующие, какие-нибудь там Ивановы-Сидоровы.
Командующий, что неудивительно, был в курсе предстоящей операции, знал он также и о том, какая роль отводилась в ней человеку-смертнику по имени Степан Ладынин. Что любопытно: поначалу Командующий разглядывал двоих людей так, словно затруднялся определить – кто из прибывших с Мрумором гуманоидов и есть искомый Степан Ладынин.
Степана кольнула легкая обида: «Ну не знаешь ты меня в лицо, это понятно, но неужто не видно, кто из нас мужик, а кто Бякса? Тьфу ты, баба?» Тут же он вспомнил Морру, где единственный раз видел женщину-псифа, и подумал: «Впрочем, если бы их женщины не были окрашены в розовый цвет (или не красились в таковой), я тоже не сразу отличил бы Командующего от той медведицы, что обеспечила меня на плато мебелью».
Реабилитировав таким образом в собственных мыслях Командующего, Степан кивнул и назвался, разрешив сомнения псифа, но их знакомству не суждено было продлиться долго: как выяснилось, согласование со станцией по поводу переговоров уже было достигнуто, и там с нетерпением ожидали прибытия парламентера.
– Вы уже ознакомлены с сутью задания? – спросил Командующий, пристально, с ног до головы оглядывая Степана, как будто в поисках чего-то необычного. Если так, то его ждало разочарование: все люди для псифа были скроены по одной мерке, и этот, якобы заговоренный от смерти, не составлял исключения. Получив на свой вопрос утвердительный ответ, псиф сказал:
– Помните, что главное для вас – это во что бы то ни стало оставаться там. Попытайтесь, конечно, попасть в отсек к заложникам, но, если это не получится, сделайте все, чтобы вас не спровадили со станции.
О том, что желательно было бы захватить контроль над центром управления, он даже не заикнулся: очевидно, на такую удачу тут не рассчитьь вали вовсе, предполагая брать станцию штурмом – лишь бы она при этом не разлетелась на куски, что и должно было обеспечивать присутствие там Степана.
Получив, образно говоря, благословение Командующего, Мрумор, Бякса и Степан отправились в сопровождении ординарца к десантной палубе, где для парламентера был подготовлен одноместный бот – один из сотен, пришвартованных в шлюзовых ячейках вдоль борта. Только с этого было полностью снято вооружение.
Разглядывая небольшой ромбовидный аппарат, весьма далекий по форме от тех транспортных средств, с которыми ему доводилось на своем веку иметь дело, Степан поначалу слегка озаботился: он уж было подумал, что ему еще предстоит осваивать принципы управления, чтобы самостоятельно вести бот к станции. Но ординарец тут же пояснил, что на борту имеется автопилот, в который уже заложена необходимая программа. Пассажиру остается только занять кресло, пристегнуться и нажать определенную клавишу. После этого ничего больше трогать не рекомендуется: все дальнейшее, вплоть до пристыковки на станции, произойдет само.