Дьюле Кертешу тоже удалось уехать. В 1920-х он тренировал немецкие клубы, такие как «Виктория» (Гамбург) и «Унион-03» (Альтона), а также клубы Франции и Скандинавии. Однако прославился Кертеш в первую очередь как тренер «Гамбурга», с которым начал работать в январе 1931 года. В первом же сезоне венгерский тренер, которого, по словам Вернера Скрентни, «опережала легендарная репутация», вывел «динозавров» в полуфинал чемпионата Германии, где они в дополнительное время проиграли 2:3 будущему чемпиону того турнира – берлинской «Герте». Летом 1932 года Кертеш возглавил «Любек», однако в мае 1933-го контракт был расторгнут «по обоюдному согласию». После этого Кертеш отправился в США и работал там в звукозаписывающей индустрии. Он прожил остаток дней в Нью-Йорке, где в мае 1982-го скончался.
Дори Кюршнер, которого в Германии донацистского периода считали «кузнецом чемпионов», в 1937 году покинул Европу и отправился в Бразилию. В Рио-де-Жанейро он возглавил «Фламенго», где под его началом выступал звезда ЧМ-1938 – легендарный «резиновый человек» Леонидас да Сильва. И здесь, и затем в клубе «Ботафого» он помог команде улучшить игру в обороне и популяризовал в Бразилии систему «W-M». Кроме того, Дори обучал других тренеров бразильского чемпионата европейским методам игры и тренировок. Кюршнер умер в 1941 году в 56 лет, предположительно от вирусной инфекции. Флавио Коста, его ассистент во «Фламенго», впоследствии стал тренером национальной сборной и вывел ее в финал ЧМ-1950. Там бразильцы со счетом 1:2 уступили сборной Уругвая: это поражение по сей день считается величайшей трагедией в истории бразильского футбола.
Кальман Конрад в 1933-м работал в пражской «Славии», с которой выиграл чемпионат Чехословакии в 1934 и 1935 годах и Кубок в 1935-м. С 1936 по 1938 год он тренировал румынскую национальную сборную, с 1937-го по 1939-й – клуб «Жиденице» (Брно). В марте 1939 года, за несколько дней до отделения Словакии от Чехии, силы вермахта вошли в так называемый «остаток Чехии»[34] (который затем был объявлен протекторатом Богемии и Моравии). Конрад уехал в Швецию по приглашению проживающего там журналиста-еврея, урожденного берлинца Петера Брие. В Швеции венгр тренировал «Эребру» и «Отвидаберг», а после войны – «Мальмё» и другие клубы.
Покинув «Баварию», Лео Вайс работал в «Шпортфройнде Бреслау» в Шлезии (1929), потом в «Вюрцбургер Кикерс» (1930–1931) и «Алемании» (1932). В 1933-м он уехал из Германии в Швейцарию, где работал в «Биль-Бьен» (1932–1933), «Серветте» (1935–1936), снова в «Биль-Бьен» (1939–1940), «Кантональ Нёвшатель» (1942–1946), «Ла-Шо-де-Фон» (1946–1947) и, наконец, вновь в «Биль-Бьен» (1952–1954).
Трудившиеся в Италии венгерские евреи (в отличие от соотечественников, работавших в Германии и вынужденных спешно покинуть страну в связи с приходом к власти национал-социалистов) смогли продержаться на своих должностях еще несколько лет. Например, в 1934 году, когда Италия стала первым чемпионом мира по футболу, 10 из 16 тренеров Серии А были австрийцами или венграми, а некоторые из них – еще и евреями. И даже четыре года спустя, когда «скуадра адзурра»[35] защитила свой титул, в высшем дивизионе Италии все еще работали семь тренеров из Венгрии.
Арпад Вейс – самый молодой тренер в истории миланского «Интера», которому удалось привести клуб к чемпионству, – в 1934 году возглавил «Болонью». В клубе он сменил на посту главного тренера своего соотечественника Лайоша Ковача, а в 1936-м завоевал и в 1937 году защитил чемпионский титул уже вместе с «красно-синими». К моменту, когда в 1937 году на Всемирной выставке в Париже команда Вейса со счетом 4:1 обыграла «Челси», он был одним из самых востребованных тренеров Европы.
Другой венгр еврейского происхождения – Эрне Эрбштейн – в сезоне 1930/1931 пробился в Серию B с сардинским клубом «Кальяри», а в 1933 году стал тренером тосканского «Луккезе», с которым за три года поднялся из третьей лиги в высшую. В 1938 году, когда руководство клуба стало жестко придерживаться курса Муссолини, все сотрудники, которые сочувствовали антифашизму или не являлись итальянцами, были вынуждены покинуть клуб. Уехал и Эрбштейн, однако он не стал покидать Италию совсем, а лишь перебрался в «Торино» (Турин). Рувен Аль на портале 120 Minuten пишет, что Эрбштейн принял решение в пользу Турина в том числе «потому, что фашистское влияние там было не так сильно, как в других регионах Италии».
35
От итал.