Подпрыгнув на силовых полях лифтовой шахты, я вознеслась на верхний этаж и вдохнула знакомый запах растений Мелиссы, которых на мостовой палубе было великое множество. Какой все-таки у нас уютный корабль! Здесь даже сутками пахать приятно, а выспаться, в конце концов, и завтра можно…
В следующий миг на меня сверзился толстый пищащий комок, отчаянно трепыхая крыльями и источая аромат сроду нечищеной пасти. Опознался комок быстро, но это породило еще больше вопросов. Лерийским ухокрылам место в клетке! Как он здесь оказался и что натворил?!
– Какого… – решила я уточнить все сразу, но договорить не успела.
– Саша, наконец-то!
Хока схватила в одну руку удравшего зверя, во вторую – меня, и потянула нас за собой с неумолимостью разогнавшегося паровоза.
Регулярные истерики из-за рассыпанного корма, найденной блохи и прочим не шибко важным поводам перестали удивлять меня уже через неделю общения с Хокой. Но на сей раз беда явно была посерьезнее. Ухокрыл пронзительно пищал и вырывался, наотрез отказываясь возвращаться в чем-то не угодивший ему отдел.
И не ему одному. По мере приближения невнятный гул перерос во внятный, но оттого не более привлекательный: за стеной скулили мои звери. Вести меня за ручку до самых дверей не понадобилось, я сама преотлично добежала, воображая по дороге страшные катаклизмы.
Но перед таким даже моя фантазия спасовала.
– Как?! – еле выдавила я, на миг охрипнув. – Как ты это сделала?!
– Я случа-а-айно! – заверещало мое наказание, присланное не МИК, а богами, за все былые, текущие и грядущие грехи.
С последней высадки нам достался фламиотерикс. С первого взгляда стало понятно, что любовью к огню крохотный зверек посрамит самих флиберийцев. Существо размером с ладошку пылало жаром, как крохотное солнышко, а едва оказавшись в клетке, принялось так отчаянно дрожать, что я захлебнулась жалостью и тут же разработала план.
Вакуумные клетки практически универсальны: в них можно установить любую плотность и температуру, настроить давление и гравитацию – большинству живых существ в них весьма комфортно. Однако клетки не могут генерировать естественную среду обитания, только ее голограмму, и нам приходится обустраивать привычные зверям условия самостоятельно. Мы подсовываем им мелкие камешки, тазики с водой, навешиваем на гравиполях ветки и листья, чтобы обитатели далеких планет чувствовали себя у нас как дома.
Но естественная среда обитания фламиотерикса – лава, и мне пришлось использовать всю свою соображалку, чтобы создать в его клетке подходящую среду.
На одном из наших шаттлов плохо работал обогрев. Группа высадки не жаловалась, ведь оставалось еще три. Но МИК могла задержать корабль в космопричале до устранения проблем, а ждать ремонтную службу никому не хотелось. Так что Кай и Туоми водрузили туда пару обогревателей на основе флиберийской «лавы» – той самой, что освещала города. Для выхода в космос этого хватило, а когда шаттл починили, надобность в них отпала вовсе. Так и стояли они там, неприкаянные, пока я не умыкнула один для удовлетворения звериных нужд.
Продвинутые технологии спасовали перед ломиком. Ощущая себя вандалом, творящим гадости под покровом ночи, я взломала тонкий глянцевый корпус инопланетного обогревателя. Внутри оказалось то, что нужно – генератор флиберийской «лавы». Штука удобная и компактная: с одной стороны трубки специальный порошок, по центру – катализатор. Из грамма смеси получалось почти два кубометра густой горячей субстанции, одновременно похожей и на пену, и на жидкость. С нормальной земной лавой у нее было мало общего, но Рим упрямо твердил, что ненормальная она как раз на Земле, а на Флиберии самая лучшая.
Установленный методом случайного успеха, генератор мигом наполнил клетку, после чего запустил непрерывный цикл обновления, к искренней радости фламиотерикса.
Самодельный вулкан стал украшением зверинца. Он приятно мерцал теплым оранжевым светом, а сдерживаемый вакуумной стенкой жар давал достаточно тепла фламиотериксу и при этом не нагревал окружающее пространство. Короче, все было бы прекрасно, кабы не антиталанты Хоки.
«Просто проходя мимо», та по обыкновению споткнулась и не нашла ничего лучше, чем схватиться за генератор. А держался тот на добром слове и томике устава, которым я придавила его сверху…
Оказавшись на полу, ответственная флиберийская техника мигом смекнула, что по сравнению с клеткой снаружи собачий холод, и принялась активно прогревать отнюдь немалое помещение, щедро сыпя раскаленной массой. Хоке повезло не попасть под нее сразу, а там уж она с визгом бросилась прочь. Об отключении, разумеется, в таких условиях не было и речи.