Флоранс, знаю, не хотела жить; ей, верно, теперь хорошо. Но с ее смертью оторвался какой-то кусок нашей жизни, связанный дружбой с ней ...
20. Суббота
Ни вернулся из Вены. Имел большой успех. На лекции была масса публики. Его всюду приглашали. Видел много известных писателей, философов. Но все это произвело на него скорее грустное впечатление. Вена — мертвый город. Люди заняты больше политикой, партиями. Вся Австрия делится на лагери: монархисты, наци и правительство, кот<орое> держится на раздоре этих двух основных партий... В общем впечатление у Ни скорее отрицательное от поездки, несмотря на его успех в смысле интереса к нему как к философу. «Я сам не понимаю, почему они все так носились со мной. Мои взгляды так не подходят к ним, — говорит он. — И я так много сказал им того, что не могло нравиться».
Март
31 <марта>
В статье Archambau о Ни есть место, кот<орое> глубоко меня тронуло. Он пишет: «C'est un grand penseur russe, que la Russie a confié à la France»*.
Апрель
Суббота 3 апр<еля>
Вышла новая книга Ни ( на рус<ском> яз<ыке>) «Дух и реальность».
* «Это великий русский мыслитель, которого Россия доверила Франции» (фр.).
171//172
Тетрадь пятая
1939 Май
6. Суббота. День Св. Иоанна Ев<ангелиста – ?>
Записи мои я прекратила в апреле 37-го года, т. е. 2 года тому назад... Недавно перечитала все записанное, и вновь явилось желание продолжать. Почувствовала значение воскрешать в этих записях прошлое. Это воскресениеможет иметь значение для будущего в смысле проверки пути, которым идешь сама и все те, кто с тобой, вокруг тебя, твои спутники...
Вкратце постараюсь сказать то самое существенное, что произошло за эти два года. Внешне жизнь наша изменилась в том, что теперь вот уже год, как мы живем в собственном доме, завещанном нам покойным другом нашим Флоранс. Как бы предчувствуя свою смерть, она оставила завещание. Большое состояние, полученное ею от мужа, она распределила между родными, на благотвор<ительные> цели и среди друзей. Для нас это завещание было поистине выходом из критического положения. В июне прошлого года мы должны были оставить квартиру, где жили 10 лет, т. к. не могли бы платить за нее из-за повышения цен и вздорожания жизни. И вот именно в это время мы получили этот дом, куда и переехали летом прошлого года. Дом очень уютный, с небольшим садом, большими каштанами. Нравится он мне тем, что напоминает старинную русскую усадьбу. Как только мы переехали, я тотчас же повесила в столовой портрет нашей дорогой Флоранс, желая, чтоб она всегда невидимо присутствовала в доме, всегда была с нами...
172//173
Отмечаю сегодня разговор с Ни по поводу его отношения к рус<ской> эмиграции.
«Ты знаешь, когда нас высылали за границу, у меня было твердое решение никогда не иметь сношения с рус<ской> эмиграцией. И вот по приезде в Берлин первое же столкновение... Ты помнишь, вечером пришел к нам Струве с своими единомышленниками, и у нас возник спор, окончившийся чуть ли не скандалом...[375] Отношения были порваны. Вскоре после этой встречи Струве написал в «Возрождении» статьи, где обливал меня грязью...[376]
Затем история с Карташевым[377], кот<орый> в одном публичном собрании в Париже* заявил, что все мы, высланные из России, не высланы, а подосланы с целью разложения эмиграции».
«Неужели это сказал Карташев? — спрашиваю я. — Я была лучшего о нем мнения».
«Да, Карташев. И когда я позже встретил его на одном съезде, то подошел и спросил: как мог он сказать такую вещь? Он явно смутился и замял разговор...
Дальше Мережковский в ряде статей поносил меня, называл большевиком... Как видишь, я имел основания избегать общения с русскими. И нужно сказать, что всякое общение с ними мне труднее, чем с иностранцами. Они интересуются идеями, а русские здесь сводят счеты между собой».
Несмотря на нездоровье и сильное переутомление Ни сегодня идет на собрание у Gabriel Marsel’я, где доклад Минковского по психологии[378]...
За обедом разговор: «Многие наслаждаются сознанием своей принадлежности к "умственной элите". А меня это сознание мучит. Вся эта "элита" — навоз! А она претендует решать мировые вопросы, судьбы мира.
Вообще я с горечью замечаю, что во мне все увеличивается скептицизм. Я всюду вижу все отрицательное. Правда, во мне всегда это было и раньше, но не в такой степени».
375
В ноябре или декабре 1922 г. на берлинской квартире Н. А. Бердяева по инициативе П. Б. Струве состоялось совещание между философами, высланными из РСФСР, и единомышленниками П. Б. Струве по Белому движению. В числе участников совещания были: с одной стороны — Н. А. Бердяев, С. Л. Франк, И. А. Ильин, А. С. Изгоев; с другой — П. Б. Струве, В. В. Шульгин, И. М. Биккерман, Г. А. Ландау. Н. А. Бердяев в резкой форме стал упрекать сторонников Белого движения в «безбожии» и «материализме», в том, что они возлагают все свои надежды на насильственное ниспровержение большевизма, не учитывая его духовных источников, не понимая, что он может быть преодолен только медленным внутренним процессом религиозного покаяния и духовного возрождения русского народа. Разрыва между П. Б. Струве и Н. А. Бердяевым на этом собрании, однако, не произошло: по воспоминаниям С. Л. Франка, Струве, не согласившись с Бердяевым, обнял его и начал успокаивать, а по окончании собрания они чуть ли не всю ночь пробродили по улицам Берлина и страстно спорили (см.: Франк С. Л. Биография П. Б. Струве. Нью-Йорк, 1956. С. 131—132).
376
С. Л. Франк также писал о резкой статье П. Б. Струве «Бердяевщина», якобы опубликованной в «Возрождении» (см.: Франк С. Л. Указ, соч. С. 139), но нам статьи П. Б. Струве под таким заглавием в этой газете обнаружить не удалось. Она не учтена и в наиболее полной на сегодняшний день библиографии произведений Струве, составленной Р. Пайпсом(Pipes R. Struve. Liberal on the Right,1905—1944.Cambrige-London,1980.P.503—505). Однако позже, в 1927 г., в газете «Россия» в разделе «Дневник политика», который вел П. Б. Струве, содержался его резкий отзыв на статью Бердяева «Вопль русской церкви» (Последние новости. — 1927. — 13 сент. — № 2365). См.: Струве П. Б. Церковность и политика? (О «бердяевщине») // Россия. — 1927. — 17 сент. — № 4). 2 февраля 1929 г. в газете «Россия и славянство», которая выходила при ближайшем участии П. Б. Струве, была помещена неподписанная передовая статья «О Бердяеве и "бердяевщине" в связи со статьей Бердяева «Обскурантизм» (Путь. — 1928. — № 13. — С. 19—36).
377
Антон Владимирович Карташев (1875—1960) — историк Церкви, богослов, политический деятель. Покинул Россию в 1919 г., профессор Богословского института с 1925 г.
378
Устраиваемые Г. Марселем философские собрания были, согласно оценке Н. А. Бердяева, «единственными философскими собраниями в Париже, которые удались и долго продержались». В собраниях принимали участие не только французы, но и иностранцы: русские, немцы, испанцы; в числе обсуждаемых проблем были проблемы феноменологии и экзистенциальной философии. Сохранилось письмо Г. Марселя Н. А. Бердяеву от 1 мая 1939 г. с приглашением принять участие в собрании 6 мая, «на котором месье Минковский будет говорить о структуре психической реальности» (РГАЛИ. Ф. 1496. Оп. 1. Ед. хр. 608. Л. 12). Мечислав Минковский — профессор-невролог из Цюриха.