— Тебе ли выдавать такого рода комментарии? — спросил он.
— Что? — слегка прищурившись, поинтересовалась Глинда. — О чем ты сейчас говоришь?
— Ну, не хотелось бы разбивать кое-чьи иллюзии, — произнес Роман, покосившись на Жона и с намеком подвигав бровью, — но среди нас уже имеется одна личность, которая "использовала" несовершеннолетних подростков в своих целях.
Секундой позже он расхохотался и поспешил закрыть за собой дверь, в которую тут же врезался деревянный стул.
— Как же я его ненавижу, — прошипела покрасневшая Глинда.
Жон испытывал точно такие же чувства, поскольку Роман умудрился сначала вывести Глинду из себя, а затем запереть его с ней наедине.
— Ну, ему хотя бы можно доверять. Да, он является преступником, но находится на нашей стороне.
— Угу, — вздохнула Глинда. — И всё же я его ненавижу. Поверить не могу, что ты назначил Романа своим "казначеем".
— Он гораздо умнее, чем многим кажется, а мы сейчас крайне бедны. Если Роман и начнет воровать, то у кого-нибудь другого. К тому же в Вейле окопалась армия Атласа, и ему некуда будет унести свою добычу, кроме как к нам, — объяснил свое решение Жон, подумав о том, что и сам находился в очень похожем положении. — Роман загнан в угол и для собственного выживания готов на что угодно — даже делать деньги из воздуха.
— Доверюсь вашему опыту, директор.
Директор... Так Глинда обращалась к Жону, когда была не согласна с его решениями или просто раздражена.
Он постарался не обращать на это внимания, продолжив делать вид, будто изучал стопку принесенных ей писем. Разум же занимали совсем иные мысли.
Жон вообще понятия не имел, как конкретно стоило называть их нынешние отношения. Очнувшись после тяжелых ран и немного восстановившись, он собрал преподавателей Бикона, чтобы рассказать им всю правду. Романа с Нео Жон тоже позвал, поскольку знал, что без их свидетельства в его слова просто никто не поверит.
И это оказалось мудрым решением.
Коллеги догадывались о том, что у него в прошлом были не самые простые отношения с законом. В конце концов, он слишком легко сработался с Романом. Наверное, уже была заготовлена какая-нибудь речь вроде: "Забудь и живи дальше". Но Жон их планы моментально поломал, продемонстрировав всю глубину своей лжи.
Барт оказался в ужасе от того, что он даже национальную трагедию Вакуо сумел использовать в собственных интересах. Глинду шокировал тот факт, что человек, в которого она влюбилась и с которым спала, был ровесником учеников первого курса. Питер...
Ну, Питер просто хлопнул Жона по плечу и заявил, что с самого начала обо всем догадался. Разумеется, ему никто не поверил, но и спорить с ним желающих тоже не нашлось. А если вспомнить все те истории, которые Питер рассказывал на своих лекциях, то может быть, подобная ложь его действительно ничуть не волновала.
И еще он добавил, что Жон показал себя настоящим профессором Бикона. Остальные же настолько просто его прощать не собирались...
Барт подошел лишь через несколько дней после какого-то очередного совещания. Прихваченные им с собой кофе и алкоголь помогли преодолеть все обиды, а также устроили утром страшнейшее похмелье.
Он по-прежнему не одобрял использование Жоном эпизода с павшей в Вакуо школой, но пришел к выводу, что данный проступок давным-давно был закрыт другими делами. Как сказал Барт, история могла показать лишь полные ошибок чужие жизни, но люди были способны оттолкнуться от них и самостоятельно определить, кем они в итоге станут.
Честно говоря, Жон подозревал, что наибольшую роль в подобном изменении отношения Барта сыграл тот факт, что бывший лидер его команды — Роман Торчвик — устроился на вполне легальную работу в Биконе. К сожалению, никаких способов точно так же повлиять на Глинду у него не имелось...
Их ссора получилась весьма громкой. Она кричала и вопила, начисто позабыв о своей обычной сдержанности. Когда Глинда немного успокоилась, то гнев и ярость превратились в ледяную вежливость.
Ситуация с ней вообще была намного сложнее, чем с Бартом или Питером. Жон чуть ли не предал Глинду, заставив влюбиться в несовершеннолетнего подростка. Принять и тем более простить такое оказалось весьма непросто...
Он ее понимал и потому решил не давить, оставляя Глинде побольше времени на то, чтобы разобраться в самой себе. Впрочем, им всем следовало так поступить.
В итоге преподаватели Бикона дружно решили сохранить историю Жона в тайне, а также зарубили на корню его идею рассказать правду остальным. Академия и без того переживала не самые лучшие времена, так что столь неоднозначные подробности из биографии ее директора и так называемого "героя Вейла" вполне могли вогнать последний гвоздь в крышку гроба.