- Но как вы мыслите побег?
- Ночь, темнота, лес... Правда, есть некоторые сомнения...
- А! Пустое! Вы наивны... Кэви давно предусмотрел подобные случаи...
- Но где же выход?
- Он есть, но не из легких.
- Послушайте, Кэмпер, я готов на все! Я выдержу там, где спасовал Крафт!
- Не сомневаюсь. Но дело не только в вашей смелости и решительности. Ряд обстоятельств... Видите ли, путь отсюда один - через подземелье.
Я почувствовал невольный страх и восхищение. Это усложняло мои планы, но совпадало с моими тайными замыслами.
- Вам незнакомо расположение подземного города, - продолжал Кэмпер, - по дневнику ориентироваться нельзя. Вы заблудитесь...
- Но как же...
- Вам нужен проводник. Этим проводником... буду я.
Случайно взглянув на миссис Кэмпер, я увидел, каксмертельно побледнело ее лицо при последних словах мужа Девочке тоже передалось беспокойство Она испуганно жалась к матери, глядя на меня большими. широко раскрытыми глазами.
- Ни за что! - воскликнул я с горячностью. - Вы не должны рисковать из-за меня. Я найду другого проводника.
В глазах миссис Кэмпер я прочел благодарность.
- Но кого же? Подумайте... Из сотрудников Кэви? Сомневаюсь...
- А почему бы и нет? У меня идея... Путь Джона Крафта, вернее, начало этого пути.
- Не понимаю...
- Мэри!
- Мэри? Но при чем тут она?
- Она, именно она должна помочь мне в этом трудном деле. Я, признаюсь, не очень-то верю тому, что написано о ней в дневнике. Так вот, я ближе сойдусь с ней, завоюю доверие, посвящу в свои планы...
- Ох, рискованно, молодой человек! Не представляю, с чего вы начнете.
Кэмпер достал из шкафа вычерченный на кальке план и развернул его передо мной.
- Взгляните. К сожалению, здесь очень мало...
Я внимательно рассматривал план. Да, это лишь часть подземелья... Много белых пятен...
Пора было собираться домой. Но я хотел о чем-то спросить Кэмпера А! вот о чем...
- Скажите, как вы смотрите... Крафт предполагает, что профессор много лет назад любил девушку...
Кэмпер досадливо поморщился.
- Кого кроме себя мог он любить? Любовь самоотверженна. Она несовместима с грубым эгоизмом. Я допускаю, что он в ком-нибудь мог полюбить самого себя... Припоминаю... Была на одном курсе с нами некая Мэри Стивенс. Интересная, волевая, очень и очень способная... Так вот, однажды в споре она ловко разбила Кэви. Знаете, так спокойно, неумолимо... Это его... Человека с таким чудовищным самолюбием. Кэви, наверное, возненавидел ее... Но какое это имеет отношение к последующим событиям, право, не знаю!
- И это правда? - воскликнул я.
- Да.
- Спасибо, - радостно сказал я недоумевающему старику, большое спасибо!
По дороге домой я раздумывал: "Кэви... Себялюбивый, властный, презирающий людей... Кэви, признающий лишь свою философию... Он - уязвим, он - слаб!
Я мечтал о словесном поединке с профессором, о его поражении. Он должен испытать волнение, боль, страх... А мой замысел? Не помешает ли это ему?
Итак, я приступил к осуществлению своего плана. На деле это было не так-то просто. Прежде всего мне удалось установить с Мэри хорошие отношения. Она, как по крайней мере казалось мне, охотно говорила со мной, выполняла некоторые мои частные просьбы. Я старался подметить за ней странности, о которых писал Крафт, но, должен сказать, поведение ее было довольно естественным. Кэви стал замечать мое видимое увлечение. По его быстрым взглядам и еле уловимым усмешкам я догадывался, что он злорадствует и строит какие-то планы. Мы были с ним в корректно-холодных отношениях. Я старался быть образцово исполнительным, но иногда словом и интонацией давал профессору понять, что не согласен с тем или иным, хотя и готов к исполнению.
Это раздражало себялюбивого профессора, он хмурился порой, но не выдавал себя ни единым словом. Было досадно, что Кэви не удостаивал меня бесед, как Крафта. Он, конечно, опытным глазом заметил черты, отличающие меня от слабохарактерного и эмоционального Джона.
Я продолжал свою игру с Мэри, зная, что каждый шаг мой взят на учет. Однажды в присутствии Мэри я докладывал профессору о результатах последних исследований. Мне очень хотелось найти загадочную кнопку и повторить необычайный эксперимент. Я мысленно представил, как Мэри вздрогнула, пошатнулась...
Она словно угадала мои мысли... На лице ее мелькнул испуг. Или мне показалось? Кэви быстро поднялся с кресла и провел ее во второй кабинет. Через минуту он вышел.
- Что с ней? - я старался казаться взволнованным.
- Ничего особенного, - не без смущения ответил Кэви.
- Слава богу, - облегченно выдохнул я.
- Да вам-то что? - сердито прищурился Кэви.
- А может быть, у меня есть основания для беспокойства...
- Как, и вы?!..
Кэви осекся и быстро заходил по кабинету. Мысленно отмобилизовавшись, он подошел и хмуро уставился на меня.
- Оставьте!..
- О чем вы, профессор?
- Я говорю, оставьте глупости!
Он уже не мог сдержать себя. Он заговорил. Я с удовольствием наблюдал, как этот сильный человек лишается контроля над собой, я слушал его молча, не перебивая.
Кэви оседлал своего конька. С возрастающим раздражением доказывал он мне бессмысленность человеческих чувств. Он говорил, что, следуя своим побуждениям, человек демонстрирует свою слабость, свое ничтожество.
- Люди воображают, - желчно философствовал Кэви, - что от их надежд, желаний, стремлений что-то зависит! Нет ничего бессмысленнее... Всем правит стечение обстоятельств, и суть-в глубоком его познании. Железное стечение обстоятельств, путь по равнодействующей... Воля - ничто! Люди не видят единовременно всего события и, стало быть, не понимают его. В них всегда преобладает инерция прошлого. Отставая мысленно от события, проявляя волю, они тормозят его.
Много говорил профессор. Я видел порочный круг его рассуждений, понимал, что он ищет выхода и не находит.
- Вы, насколько я понял, отрицаете эмоциональную сторону жизни человека, - тихо и как бы неуверенно сказал я, - но ведь вы сами эмоциональны в своих суждениях, даже очень...
Кэви был смущен.
- Да, да! Вы не будете отрицать, а я - спорить. Другой вопрос... Вот вы говорите о неумолимой закономерной деятельности машин. Машина действует по законам природы, следовательно, воплощает эти законы... Так... Но сочетание законов ее действия установлено изначально человеком! Природа миллионы лет развивалась по определенным законам. Но ведь вы ее не спросите, во имя чего все в ней происходит? Не во имя же божественного предопределения! Ну а машина?.. Нужна ли природе просто машинная форма существования? Не зависящая от человека? Можете ли вы ответить на этот вопрос?
Кэви слушал хмуро. Он заговорил не сразу.
- Я не буду отвечать на этот вопрос не потому, что он неразрешим, а потому, что он не нужен, так же, как и ответ на него.
- Ну хорошо, - согласился я, - но вы, человек, приобщили себя к машинной жизни, противопоставив ее человеческим отношениям. А во имя чего? Не кроется ли в этом себялюбивое желание - выделиться из среды людей? Не есть ли у этого желания стародавние причины? ,
- К чему догадки, - усмехнулся Кэви, уклоняясь от ответа, - вы можете предполагать все, что угодно, мистер Найт...
- Конечно, - согласился я, - но деятельность всех этих машин и ваша не может осуществляться сама собой. Нужны деньги, нужны материалы... Следовательно, кто-то должен вам поставлять эти деньги и материалы, кто-то должен быть заинтересован... Отсюда, говоря вашими словами, с неумолимой логической последовательностью вытекает вывод: вы, сами того не признавая, трудитесь во имя... Вот... Господин Стокс...
- Оставьте, - резко сказал Кэви, - не говорите о том, чего не знаете.