Кэмпер много лет работает лаборантом у профессора Кэви. Под его скромной внешностью скрывается недюжинный ум. Меня очень интересуют отношения между профессором и Кэмпером. Кэви с ним внешне уважителен, любезен, но в его глазах я замечаю иногда глубоко скрытую усмешку, боюсь сказать, злорадство. Быть может, мне это лишь кажется? Увы... Кэмпер с профессором очень сдержан. Он четко, беспрекословно выполняет его распоряжения. Лишних вопросов не задает. Что-то между ними произошло! Каждый раз, бывая у своих новых друзей, я вижу, что они хотят о чем-то поговорить со мной и... не решаются. Вчера, после вечернего чая, мы сидели с Кэмпером в маленькой уютной столовой и молча дымили сигарами.
- Скажите, мистер Сэмюэль, долго вы намерены работать у профессора?
- Контракт на пять лет.
- Да-а, - задумчиво протянул Кэмпер и затянулся сигарой.
- Послушайте, - не выдержал я, - в вашем вопросе что-то есть! Вы что-то не договариваете! Конечно, у вас нет оснований доверять мне...
- Э, дело не в том... Если бы я испытывал к вам малейшее недоверие, то никогда не заговорил бы на подобную тему.
- Но тогда в чем же дело? Неужели в профессоре? Я до сих пор не разобрался в этом человеке. Вы-то его давно знаете.
- С юношеского возраста... Эх, кому, как не мне, знать профессора Джона Кэви! - По лицу Кэмпера скользнула грустная усмешка. - Мы учились в институте... на одном курсе, - продолжал он. - Джон, так зову я его по старой памяти, отличался большими способностями и силой воли. Он был самоуверен до дерзости, я же напротив - застенчив, робок. Мы дружили. Я отлично видел себялюбивые и дерзкие черты характера в этом красивом черноволосом юноше. Он был талантлив. Ох как талантлив! В его отношении ко мне проскальзывали превосходство и снисходительность. И все же он, если не любил меня как товарища, то постоянно нуждался во мне. Мы оба учились хорошо, но я искренне восхищался его способностями к научной работе. В его подходе к исследованиям было что-то хищное. Подходя к решению какого-нибудь вопроса, он словно сжимался для прыжка. В его глазах появлялся тревожный и злобный блеск, казалось, он ненавидит все неизвестное, непознанное. И вот он совершал прыжок, впиваясь цепкими руками в горло факта. Да, это именно так и было, мистер Сэмюэль. И это осталось в нем до сих пор.
Огромные свои способности Джон отлично умел использовать. Он успешно закончил институт и столь же успешно продолжал работать дальше. Судьба велела мне идти с ним по одной дороге. Правда, справедливость требует сказать, что Джон позаботился и обо мне. Что говорить, я ему был безгранично благодарен... Шли годы, мы работали в одной лаборатории над общей проблемой. Я был прилежен, трудолюбив, но всегда лишь шел позади Джона. Во мне никогда не было ни ревнивого чувства, ни зависти. Этот человек своей находчивостью, смелостью, страстностью, работоспособностью положительно покорял всех окружающих. Он все шире и шире развертывал свои исследования. Я почти зримо ощущал, как из темных извилистых закоулков мы выходим на широкую научную дорогу. И вот он идет по этой дороге - сильный, стремительный и злой - да, именно злой!
Меня часто пугала какая-то непонятная в нем черта. Я видел его неутомимую энергию, его талант, но не мог понять, любит ли он науку. Вы знаете, любовь, к чему бы она ни была направлена - к человеку, идее, творчеству, всегда придает человеку мягкость, душевность... Но этого в нем не было...
Прошло много лет. И с каждым годом я все более и более чувствовал гнетущее влияние профессора. Знаю ли я его сегодня? И да, и нет, В своей работе этот человек достиг невиданных результатов. О некоторых из них вы имеете представление.
- Но почему вы не порвали с профессором? Что вас удерживало около него? - воскликнул я.
- Трудно сказать. Мне и самому это неясно. Может быть, то же самое любопытство, которое заставляет зверька наблюдать за хищником и забывать о грозящей ему опасности... Может быть, многолетняя привычка...
- Скажите, у профессора есть деловые связи с различными людьми?.. Например, господин Стокс...
- Да, да, Кэви связан с различными людьми. Чем - до сих пор мне неясно, только не наукой. Взять того же самого Стокса - отвратительная личность, - профессор много переписывается с ним, несколько раз в году профессор улетает из института по каким-то своим делам. Вы, конечно, уже слышали о государственной важности работы профессора. Это - правда. В его работе заинтересованы крупные финансовые круги. Исследования требуют огромных денег. Но на что они направлены?..
- Скажите, - после недолгого молчания спросил меня Кэмпер, - вы ничего не знаете о вашем предшественнике?
- Предшественнике?
- Да, вижу, ничего не знаете. Так вот, незадолго до вас у профессора работал молодой человек примерно вашего возраста. Джон Крафт. Внешне он мало походил на вас. Это был худенький бледнолицый блондин, несколько замкнутый, меланхоличный.
Он окончил какой-то из институтов по специальности физика и работал у профессора месяцев шесть. Как шла его работа, доволен он был ей или нет - не буду говорить. С некоторых пор в его поведении появились странности, а позднее - явные признаки сумасшествия.
Однажды он зашел к нам с толстым свитком записей. Он просил меня сохранить эти записи и, главное, не показывать их профессору. Вечером того же дня он застрелился.
- Застрелился? А причины?
Вместо ответа Кэмпер достал из шкафчика тетрадь и протянул ее мне.
- Вот... Это - дневник. Мне трудно передать его содержание. Много в нем странного, горячечного воображения, но много и правды. Отдаю его вам, но прошу из уважения к памяти бедного молодого человека не показывать профессору. Прочтите. Может быть, это откроет вам глаза на многие события, определит вашу судьбу...
И вот дневник в моих руках. Кэт, вы поймете мое нетерпение! Сегодня ночью буду читать. Я чувствую, что стою на пороге разгадки великой тайны. Напишу обо всем.
Сэм.
Письмо удалось отправить нелегально, при помощи Кэмпера.
ТРЕТЬЕ ПИСЬМО
Кэт! Я очень виноват перед Вами! Простите мое долгое молчание. Вы верили в меня, в мою настойчивость, в мое будущее... А я обманул вас... Э, да что там! Лучше сказать сразу: я ушел от профессора Кэви. Нет, не ушел - сбежал! Принудили обстоятельства. Объяснять все в письма не буду. Лучше потом... Поверьте, это бегство имеет оправдания. Я глубоко сожалею, что потерял возможность работать у профессора... Передо мной навсегда закрылись двери в мир удивительных вещей и событий. Но поздно сожалеть. Нужно подумать о другом. Они, несомненно, не оставят меня в покое. Будут преследовать меня. Может быть, постараются уничтожить. Кэт, я уезжаю далеко... Когда вернусь в родные края - не знаю. Дома побывать не пришлось. При первой возможности напишу вам обо всем. Посылаю вам дневник, о котором сообщал в прошлом письме. Прочтите его и сохраните.
Я решил разбить дневник на несколько частей и озаглавить каждую из них. Думаю, что это позволит лучше уловить мысли и настроения автора. К тому же он уже не сможет предъявить мне свои претензии за эту вольность.
Сэм.
ДНЕВНИК ДЖОНА КРАФТА
Мэри
...Это великое дело! Могу ли я оценить его? Читать, читать... Пройдет время, и все будет проще, яснее... Да, в гениальности - простота. Ньютон и Лейбниц, Эйнштейн и Винер... Кэви идет новым путем логических построений. До сих пор мы не задумывались о математических характеристиках качества. Что это такое? Как выразить математически разнокачественность? Как представить сумму, разность, произведение разнокачественных единиц?
Долго беседовал с Кэви. Высказал ему некоторые свои соображения, сомнения. Профессор улыбнулся.
- Ну что же, хорошо! Подумайте, поразмыслите...
Почему меня так смущает его улыбка? (Не то слово!) Она рождает во мне чувство неловкости и тревоги.