— А вы были женаты? — спросила Бельфеба, устанавливая над огнем горшок с крупой и водой для каши.
— Формально наш брак мы не оформили. Поначалу она намекала на то, что это необходимо, но потом мы как-то перестали это обсуждать.
— Я, кажется, понимаю, в чем дело, — как бы про себя сказала Бельфеба.
Полячек с удивлением посмотрел на нее:
— Неужто и ее покинуло здравомыслие?
Ши со своей стороны попытался узнать подробности:
— А что, все ваши эксперименты имеют такие же последствия, как тот, что вы провели с гидрой?
Полячек помрачнел:
— Вы полагаете, что она сбежала из-за неуверенности в постоянстве наших отношений?
— Не исключено, — ответил Ши, а Бельфеба в это время внимательно наблюдала за тем, как варилась каша. — Все ваши эксперименты заканчивались тем, что на протокольном языке называется бедствием.
— Нет, не все, — напрягшись, ответил Полячек, — и не всегда результаты можно квалифицировать как бедствие. Правда, некоторые работы… и особенно поначалу…
— Ну и сколько? — допытывался Ши.
Полячек замялся.
— Ну, может, процентов двадцать.
Ши автоматически уменьшил в уме это число до десяти.
— Представим себе кривую нормального распределения. Что представляет собой ее центр?
Полячек вновь замялся.
— Большинство опытов заканчивались… как бы это сказать, ну, в общем, их результаты можно считать смешными…
— Если у вас патологически нездоровое чувство юмора, — не сдержавшись, вставил Чалмерс.
— Да нет, конечно, некоторые из них кончались ужасно, но если иметь в виду летальный исход, то он сопутствовал отнюдь не всем экспериментам.
— Полагаю, ваши усилия были бы более успешными, — менторским тоном произнес Чалмерс, — если бы мотивы, побуждающие вас проводить эксперименты, были менее личностными.
— А что плохого в попытках провести подробные исследования явлений магии, базируясь на законах физики в этом мире?
— Ничего, — ответил Чалмерс, — если только они проводятся во имя чистой и беспристрастной академичной науки или если они подразумевают желание попытаться в будущем излечить психически больных людей, сознание которых раздваивается между мирами. Но вы, как мне кажется, больше озабочены тем, чтобы в наибольшей степени расширить собственные возможности в магии.
— А что плохого в том, что кто-то хочет быть первым в мире? — спросил и упрямо сжал челюсти Полячек. — Или в нескольких мирах, если откровенно?
— Ничего, но только до тех пор, пока вы стараетесь помочь людям или хотя бы не навредить им. А вы, проводя свои эксперименты, ни на секунду не задумываетесь, насколько разорительны они для тех, кто живет по соседству с вами. А ведь они, эти эксперименты, заканчиваются бедствиями, в результате которых собственности и имуществу многих людей причиняется ущерб.
— Но ведь угрозы жизни при этом нет, — возразил Полячек, — по моей вине не произошло ни одного случая, в результате которого кто-либо погиб или хотя бы получил травму… ну, во всяком случае, таких не так много.
Чалмерс только всплеснул руками и отвернулся.
Ши счел за лучшее сменить тему разговора.
— А что если вам отдохнуть, — предложил он, — и переместиться в мир, где магия не действует?
— Уж не прежний ли мой дом вы имеете в виду, а? — На лице Полячека вновь появилась улыбка, похожая на оскал. — Что ж, неплохая идея, Гарольд. Уединиться на несколько месяцев, систематизировать все полученные результаты, вывести зависимости, осмыслить, наконец, все, а затем — снова сюда и снова за эксперименты.
— Чувствуете, что надо отдохнуть от магии, хотя бы немного, а?
— Ну как вам сказать? Конечно, неплохо было бы побыть там, где не нужно переживать из-за того, что луна станет голубой, если я что-либо напутаю в своих «песнопениях». А к тому же я просто соскучился по многому, что поначалу казалось пустяком. Я бы, кажется, отдал сейчас что угодно за дюжину гамбургеров и бокал колы. Испанско-мавританский стиль, конечно, по-своему хорош, но современные удобства кажутся мне сейчас более привлекательными.
Ши с облегчением вздохнул, и, несмотря на все случившееся, он и Бельфеба в порыве радости сцепили руки, взяли за руки Чалмерса и Полячека и хором затянули сорит, магическая сила которого должна была перенести их в город Гарейден в штате Огайо.
Вокруг них заклубился туман, послышался неясный шум, повеяло прохладой, потом туман стал рассеиваться и вдруг пропал совсем: они оказались стоящими посреди гостиной дома Ши. Расцепив руки, они разом вздохнули, а Полячек радостно завопил: