Сева был разочарован тем, что произошло дальше. Где левый пичжан? где изящный бэндюань правой ногой в живот? где “темный дракон, выходящий из пещеры”, или, на худой конец, “белый аист, разводящий крылья”? Одной рукой Володя взялся за фонарь, а другой безо всяких цуньбу и саньтиши просто вмазал, врезал, навесил – выбирайте сами. У Севы даже свело скулы от такой примитивщины. Фонарь остался у Володи в лапе, а громила исчез, но было ясно, что ненадолго.
Лучом случайно доставшегося фонаря Володя сначала осветил Севу, потом Потапова и убедился, что тот жив и моргает, только немного запачкался. Потом с неожиданным акульим проворством Володя пролетел над обоими и в последний момент схватил за ногу Гнома, готового раствориться в темноте. Гному пришлось грохнуться еще раз. Когда крепкая рука взяла его за шиворот и снова поставила вертикально, он затрепыхался и возбужденно сказал:
– -Пустите! Не имеете права! Я позову милицию!
– -Милиция уже здесь,-сдержанно, но веско отозвался Володя.
– -Вы милиция?-недоверчиво спросил Гном.
– -Она самая,-подтвердил Володя.
– -Хорошенькое дело! И куда вы только смотрите?
– -Я смотрю, как побыстрее выбраться отсюда, потому что отвечаю головой за этих людей,-сказал Володя, не выпуская извивающегося в его руке Гнома и повернул его лицом сначала к Чикильдееву, потом к Потапову.
– -А на остальных вам, значит, наплевать!-визгливо выкрикнул Гном.
– -Может, вы хотите, чтобы я вам раскрыл сразу все служебные секреты? Не боитесь слишком много знать?
Это прозвучало, очевидно, убедительно, поскольку Гном замолчал.
– -Если хотите отсюда выбраться, то у вас получится это сделать только вместе с нами,-продолжил Володя.
– -Вынужден подчиниться грубой силе.
– -Хорошая формулировка,-одобрил Володя.
– -Ладно, идите за мной,-сказал Гном.
Он быстро-быстро засеменил вперед, но сделав несколько шагов, остановился и постучал ногой во что-то гулкое.
– -Если вы такой умный… и сильный, поднимите эту крышку.
Володя осветил фонарем чугунный люк, лежащий неприметно, словно камбала на песчаном дне. Милиционер наклонился, и в руке его блеснул короткий нож, похожий на акулий плавник. Поддев чугунную плиту, он оттащил ее в сторону.
– -Спускайтесь,-строго велел он Гному.
– -Вы ведь с фонарем, а не я,-возразил тот.
– -Я вам посвечу. Кстати, на всякий случай хочу предупредить, что из большого к вам уважения, как к специалисту подземного дела, вы теперь везде будете следовать первым.
34.
Когда вся компания покинула место битвы, не забыв задвинуть за собой люк, Сева и профессор тоже достали свои фонари.
– -Нельзя ли найти место почище?-сказал Чикильдеев, брезгливо пробираясь на цыпочках по жидкой грязи.
– -Сейчас выйдем на сухое,-пообещал Гном.
– -А в каком направлении мы, собственно, движемся?-поинтересовался профессор.
– -К Кожевникам,-сказал Гном и понюхал воздух.-Метров восемьсот осталось.
– -Как же вы с таким носом сатанистов не почувствовали?-спросил Сева.
– -Конечно, почувствовал, от них за три поворота пахнет кожаным диваном и дурью. Но очень брухмени хотелось… А вообще-то еще больше хотелось опять побыть среди своих, как когда-то… Среди привычной, знаете ли, научной болтовни. Без этого чувствуешь себя ненужным и противным, как, извиняюсь, дерьмо на обочине. А в нашей компании, слава богу, у каждого основательное социалистическое образование…
– -Слава богу,-механически поддакнул профессор.
– -Скажите,-задал Чикильдеев Гному давно мучавший его вопрос.-Вам в этом не темновато?-он показал на солнечные очки.
– -Ничего, я привык,-сказал Гном.-А вот от света у меня глаза болят. Отвыкли.
– -И давно вы в подземелье… находитесь?
– -С тех пор, как ихний, американский, ЦК оказался сильнее нашего, и мой НИИ закрыли.
– -Да,-согласился Сева,-у нашей фирмы менеджмент оказался слабоват… Но из партии-то вы, надеюсь, вышли?
– -Нет,-гордо сказал Гном,-не вышел.
– -А как же взносы?
– -Взносы продолжаю исправно сдавать в ближайший винный магазин.
Сутулый, словно согнутый буквой Г, Одиссей Лазаревич удивительно ловко продвигался вперед, и скоро снова начал приговаривать:
– -Да, под землей иногда лучше доверять носу. Сквозняки здесь – как газета, обо всём расскажут, но читать нужно уметь носом…
Помолчали.
– -Иногда найдешь хороший сквозняк, сядешь и читаешь,-снова заговорил Гном.-Недавно такой интересный появился. Пахло там… как бы прелым листом. С гнильцой. Вкусный запах, домашний, мой НИИ напоминал. Я нюхать ходил.
– -Лучше объясните, кто пальбу поднял,-сказал Володя.
– -Да-да, объясните,-спохватился Потапов.-Нам для отчета надо.
– -А! Ну это просто! С Таганского холма подземные монахи. Их даже НКВД выкурить не смогло…
– -Но позвольте!-перебил Потапов.-Неужели еще с тех времен?.. Разрушенный Новоспасский монастырь?.. Это же четырнадцатый век!.. Получается, что… уж не староверы ли?
– -Не знаю,-сказал Гном.-Там не холм, а целый муравейник. Ходы кривые, где камнем выложены, где деревом гнилым, а где вообще ничего нет, голая земля. И пахнет там плохо. Опасно пахнет.
– -Надо же!-воскликнул профессор.-Никогда бы не подумал, что под нами так много всего… и кипят такие страсти! И чего всем этим людям наверху не хватает?..
– -Очевидно, воздуха,-сострил Сева.
– -М-да,-продолжал Потапов,-как жаль, что всё закончилось так неожиданно! Какая всё-таки интересная теория у коллеги Понпавецкого!
– -Теорий много, а жизнь одна,-назидательно сказал Сева.
– -Эти ходы монастырские еще что!-продолжал Гном.-Видели бы вы подземные царства, которые строительный гений возвел для нашего главного начальства!-Одиссей Лазаревич даже зажмурился от приятных воспоминаний.-Воздух сухой, кондиционированный, не то, что здесь! (здесь действительно было сыро и временами сильно пованивало) Целые хоромы! (Сева чуть не добавил: "И гаражи.") Но главное, знаете – что? – рассказчик выдержал эстрадную паузу и сообщил:-Часы!
– -Часы?
Эффект достиг цели: про часы никто не ожидал.
– -Ага. Везде идут совершенно точно, некоторые с сороковых годов. Умеют же для себя сделать!
– -Так уж и точно?-усомнился Потапов, очевидно, забыв про "две мертвые кильки в тухлом соусе времени" над койками дежурных телеграфистов.
– -Клянусь!-загорячился Гном.-И жратвы всякой, и всего другого – завались! Я там однажды так вкусно поел!.. А еще – стащил теплые розовые трофейные кальсоны с надписью "Fur ofiziere" (Сева с профессором многозначительно переглянулись, вспомнив малиновые галифе) и противогаз, который выгодно продал… и деньги тоже проел. Это было на первом уровне. Второй строили после пятьдесят третьего года, чтобы пересидеть ядерную зиму. Там уже всё – по классу люкс, охраны много…-сказал Гном с тоской.-Целые улицы и переулки, автомобильчики катаются между Лубянкой и Кремлем – как раз под Гостиным двором – красота-а!.. При Хруще задуман был третий уровень, но строили уже после, там восемь, а то и десять этажей вниз. Это уже не для меня, до таких высот я не опускался… Стойте! Ничего не трогайте!-почти истерическим голосом вдруг завизжал рассказчик, заметив, что заинтригованный Чикильдеев задержался возле затейливой решетки, перегородившей уходящую вбок бетонную кишку.-Заболтался я с вами, бдительность потерял!
– -Что вас так напугало?-спросил Сева, вертя головой и не обнаруживая опасности.
– -Считайте, что просто дурное предчувствие,-сказал Гном.-Но в наших местах нельзя расслабляться. Уж где естественный отбор не дремлет, так это здесь… Решеточка мне вот что-то не нравится.
– -Мне тоже,-согласился Сева.-Дизайн, прямо скажем, убогий.
– -Дизайн меня, извините, не волнует,-Одиссей Лазаревич повертел головой, нюхая воздух.-Кажется, поблизости есть то, что мне нужно. Вы позволите?-обратился он к Володе.-Я не сбегу, честное пионерское.
– -Валяйте, посмотрим, какой вы пионер,-благодушно сказал Володя.
Когда Гном вернулся, в руке он за хвост держал дохлую крысу – любимое животное всех ученых. Он сунул крысу в решетку и отскочил так проворно, что ударился о Володю.