Надо сказать, что авторитет Соломона Борисовича в области изучения проблем Антарктики был непререкаем. Многие его публикации по изучению шельфовой зоны Мирового океана, полярных регионов («Ледяной материк сегодня и завтра», «Шельф: освоение, использование», «Антарктика в современном мире, Океан: ресурсы, хозяйство» и др.) не потеряли своей свежести и сегодня.
Вообще у него было хорошее перо. И читатели знают его не только как автора многочисленных работ по географии «крайних северов» и «крайних югов». Много сил и таланта он отдал проблемам политической экономии (в 1947 г. он окончил Ленинградский университет по специальности политэкономия и аспирантуру там же), и, что особенно примечательно, — созданию произведений в области изящного искусства, вплоть до поэзии и сказок. Конечно, он не «опускался» до «погружения в шепот, робкое дыханье и трели соловья», равно как и в атмосферу «разлук, прикосновенья рук, движенья губ» etc — по крайней мере, нам об этом ничего неизвестно. Он писал образно для детей, популярные эссе о рыночной экономике и т. п.
Корифей признавал только одну силу — силу аргумента, научно обоснованного вывода. Помню, к нему на официальный отзыв издательством была направлена, написанная нами в соавторстве (с профессорами Григорьевым и Ягья), книга «Горизонты Ойкумены». Вопреки нашим ожиданиям, покоившимся на многолетней дружбе и совместных «чаепитиях», он дал достаточно «жесткий» отзыв на первоначальный вариант рукописи, давая понять, что склонен работать без фальши, не унижая себя приспособленчеством. Его задача была одна — искать истину, и он ей старался не изменять. Это была позиция настоящего ученого.
...Свой недуг (тяжелый паралич) он переносил стоически. Нестерпимо больно было видеть, как он страдал в последние годы. Знал, что обречен, но это не мешало ему ощущать всю полноту жизни, был чутким и щедрым, каким может быть только счастливый и мужественный человек. Превозмогая боль, он публично отмечал свои дни рождения, приглашал (конечно, с помощью несравненной жены Наташи) многочисленных друзей, и при этом искренне радовался. Чем немощнее становилась его телесная оболочка, тем зримей разгорался в нем свет духовности...
Но, а чем же закончилась история с нашей критикой позиции докторанта по проблема антарктического криля? Помнится, Соломон Борисович лукаво кому-то подмигнул, напомнил о неиссякаемых запасах криля и добавил, что он располагает еще и другими — секретными аргументами, которые он собирается предъявить после обсуждения диссертации. Назревала какая-то интрига.
Обещанные аргументы оказались достаточно оригинальными и были представлены в комнате общежития проф. Дмитревского (он там ютился), где в качестве закуски была выставлена необыкновенной вкусности крилевая паста «Океан». Теперь уже немногие знают, что этот продукт— советское «ноу-хау». Он был разработан в 1966 году научной группой Всесоюзного научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии (ВНИРО) на судне «Академик Книпович» и в 1972 г. поступил в продажу. Однако люди опасались покупки морепродуктов из-за незнания вкусовых свойств и способов приготовления. В связи с этим была организована масштабная рекламная кампания по продвижению пасты, основным методом которой стали дегустации.
Такую дегустацию и устроил нам Соломон Борисович, доказавший высочайшую биологическую и пищевую ценность пасты (приготовленной из мяса шейки и содержимого головогруди) и содержащей большое количество витаминов и микроэлементов. Поскольку стол был накрыт по-мужски скупо, криль служил едва ли не единственным «закусоном», который показался тогда просто фантастическим. (Добавим: в 1980-е годы Калининградский рыбоконсервный комбинат стал вырабатывать пасту «Коралл» из пасты «Океан», смешанной с творогом и сливочным маслом).
Нетрудно догадаться, что после этой дегустации наше критическое замечание невольно пришлось смягчить (разумеется, с учетом несметных запасов криля в Антарктике).