Мало кто обратил тогда внимание на промелькнувшее сообщение. Мелкий факт! Таких в технике каждый день встречаются сотни, и не бить же Всякий раз в колокола. Так все и осталось случайным наблюдением, в узком кругу лиц, занимавшихся измерительными плитками. Только люди, посвятившие себя делу малюсеньких гребешков, стали задумываться: что же все-таки такой факт может означать?
Затем произошел еще один случай. На авиационных заводах упорно бились над сложной задачей: как повысить работоспособность самолетных двигателей? Самые изощренные способы применяли заводские технологи, чтобы отделать цилиндры моторов до наивысшей степени гладкости. Зеркальная чистота! А желанного эффекта все же не получалось. Сверхгладкая поверхность не давала цилиндрам сверхсрочной службы. Они по-прежнему довольно быстро изнашивались в полетах на больших скоростях. Как же еще отгладить их поверхность?
Неожиданный ответ на этот вопрос дал известный конструктор Александр Александрович Микулин.
- Бросьте гладить! - сказал он технологам. - Попробуйте оставить поверхность погрубее.
Поразительная практическая догадка, открывшая верный путь. По совету конструктора отбросили всякие модные дорогие процессы - хонинги, суперфиниши - и ограничились при отделке простым добрым шлифованием. Потускнело зеркало на поверхности цилиндров. Грубее, топорнее стала работа. Чего ожидать? А вышло неожиданное. Цилиндры проявили вдруг необычайные новые качества: безотказное действие, повышенную стойкость. Поверхностные гребешки опять сыграли тут решающую роль. С тех пор почти вся моторная авиация стала летать на таких отшлифованных гребешках.
А наука сделала из этих фактов свои выводы: своеобразный парадокс чистоты поверхности. Да, гладкое лучше в обычном смысле. Но для многих деталей и условий их работы за каким-то пределом наступает явление обратное: сверхгладкое оборачивается вдруг не в пользу, а во вред. Происходят разрывы смазки между чересчур гладкими поверхностями, происходит слипание -› всякие казусы. Для разных деталей и для разных условий работы наступает свой предел, когда уже не нужно, невыгодно и даже вредно дальнейшее приглаживание гребешков. Главное, не нужно. Напрасная трата сил и времени - гладить до бесчувствия.
А как знать, где этот предел, за которым начинаются всяческие шутки излишней чистоты? Исследователи гребешков и выискивают теперь то, что называют они «оптимальной шероховатостью». Самая выгодная, экономичная поверхность, вполне и совершенно гладкая, но не переглаженная сверх меры. Очень тонкая и разумная дозировка гладкости.
Стоило затем и в тракторной промышленности всерьез заняться гребешками, как сразу изменилась картина. Некоторые детали тракторного двигателя стали отделывать немного грубее - оставляли чуть покрупнее гребешки на поверхности. И что же? .. Надежность работы двигателя заметно повысилась. А на заводах отпала необходимость в последних отделочных операциях, наиболее хитрых и кропотливых. Целые шеренги сложных дорогих станков можно было убрать из поточных линий. Они оказались просто ненужными. Вот что такое - найти «оптимальную шероховатость».
Новая возможность открывается в связи с этим перед техникой наших дней: предсказывать поведение деталей.
- Предсказывать? Что это значит - предсказывать? - спрашивал главный конструктор Георгий Иванович своего заместителя. И сам же, не дожидаясь, отвечал: - Это значит измерять и измерять.
Важное решение созревало за таким обменом мыслями.
Завод выпускает точный измерительный инструмент. Всевозможных видов, всевозможного назначения; Он на то и создан был в дни первой пятилетки здесь, на подмосковном пустыре, под шум и гомон комсомольских субботников, чтобы оснащать индустрию страны средствами точного измерения. Производственный город из кирпича, бетона и стекла, погруженный в тенистый, благоухающий сад.
Десятки и сотни разных инструментов, приборов, контрольных автоматов научился изготовлять завод за прошедшие двадцать лет. От самых массовых и ходовых до самых изощренных и редких, И все - для измерения размеров, для наружной геометрии вещей. И вот теперь, в дни двадцатилетия завода, когда шла уже пятая пятилетка нашего календаря, возникла беспокойная мысль: а не пришло ли время сделать заводу новый шаг? Подумать о средствах измерения чистоты поверхности, о гребешках, об этой новой геометрии нашего века. Важный, ответственный шаг, который надо очень взвесить и на который надо очень решиться.