— Пусть твоя душа вечно пылает в аду! — выдохнула Спиноза и нажала на спуск.
Прицел был точным, и луч света ударил в голову главы культа, но того окутал кокон синего света, подёрнувшийся рябью и изогнувшийся от попадания, как пластековая плёнка.
— Силовое поле, — прошипела Хазад. Она всё ещё сражалась как безумная, но не могла продвинуться дальше.
Спиноза снова ринулась в рукопашный бой на помощь товарищам, поднимая крозиус. Перед глазами стояло лицо Кроула. Инквизитор был спокоен и цинично улыбался. В его глазах читалось разочарование. Спиноза пришла в неистовство.
— За Императора! — закричала она, сбивая с ног ещё двоих культистов.
Люче размахивала булавой и била кулаками, но врагов становилось всё больше. Они наваливались на неё своим весом, что-то вопили.
Хегайн упал, затем культисты задавили числом последних троих штурмовиков. Хазад тоже утащили куда-то в толпу. Перед Спинозой вырос дородный мужчина с окровавленным лбом, на котором ярко блестело несколько вживлённых металлических штифтов.
Она втопила крозиус ему в лицо и развернулась, сжимая булаву обеими руками, готовая ответить на летящие со всех сторон удары. Ещё несколько секунд она успешно противостояла толпе, принимая атаку на броню. Расщепляющее поле Серебряного ярко пылало в темноте подземелья.
Но тут что-то тяжёлое стукнуло Спинозу по затылку, и она оступилась. Лазерные лучи колотили по доспеху, отчего её бросало из стороны в сторону. Что-то врезалось в спину. Она попыталась поднять крозиус, но удары посыпались градом, и изображение в линзах шлема скрылось за пеленой помех. Серебряный выпал из её рук. На затылок обрушился ещё один тяжёлый удар, и Люче упала на спину. Она пыталась подняться, но ствол оружия ткнулся ей в горло, прямо в щель между шлемом и горжетом. Дознаватель напряглась, готовясь услышать звук выстрела, но его не последовало.
Системы брони постепенно устранили помехи, мешавшие Спинозе видеть. Движением века она отключила весь поток тактических данных, вывалившийся на дисплей, и обнаружила, что смотрит прямо в зеркальную маску лидера культа. Он склонился над ней, безоружный, но его последователи по-прежнему толпились вокруг, держа дознавателя на прицеле.
Спиноза почувствовала, как чьи-то руки скручивают шлем с её головы. Воздух в пещере пах потом и безумием.
Ложный Ангел присел на корточки рядом с ней и тоже снял шлем. Оказалось, что под маской скрывается обычный человек, мужчина без каких-либо явных следов скверны. На левой щеке красовалась единственная татуировка. В остальном его кожа была гладкой.
— Ты охотилась на нас, дочь моя, — произнёс Ложный Ангел. Без вокс-искажения его голос звучал ровно и звучно. Похоже, он был родом с верхних уровней улья. Не какая-то шваль из работяг. — Ты причинила нам немалую боль.
Он махнул рукой одному из своих стражников, и тот достал из подсумка шприц. Спиноза дёрнулась, пытаясь вырваться из хватки культистов, но те крепко прижимали её к полу.
Ложный Ангел поднес иглу к шее дознавателя.
— Я живу лишь для защиты праведных и наказания грешников. Ты так мало знаешь, — скорбно произнёс он. — Пришло время тебя просветить.
Он ввёл иглу и нажал на поршень. Какое-то время Спиноза ощущала лишь боль от укола и смогла плюнуть врагу в лицо.
— Император защищает, — прошипела она.
Ложный Ангел улыбнулся, не обращая внимания на стекающую по лицу струйку слюны.
— Верно, — кивнул он, аккуратно извлекая иглу, — но только если ты ему это позволишь.
И тогда пришла настоящая боль. Спиноза изогнулась, её конечности свело судорогой, а на грудь навалилась невыносимая тяжесть. Глаза закатились, и она увидела, как потолок пещеры улетает всё выше и выше.
— Импер… — прохрипела Спиноза, после чего её окутала тьма.
Дознаватель потеряла сознание.
Глава двадцатая
Длинная галерея проходила по верхним уровням базилики Торрентес. Узкие витражи из разноцветного стекла медленно наливались цветом по мере того, как восходящее солнце вставало из-за облаков, отбрасывая золотистые отблески на толстый багряный ковер. Внутреннюю стену коридора украшали вычурные чеканные барельефы из золотого листа. Тяжёлые извивы драгоценного металла нависали друг над другом, словно соревнуясь в безмерной, гротескной роскоши. Астрологические устройства теснились над изображениями воинов и рыцарей, космических кораблей и неведомых чудищ. Барельеф занимал всю двухсотметровую стену галереи. На его изготовление, наверное, ушли десятки лет.
Кроул подумал, что получилось невероятное уродство. Рев немногое потерял, оставшись внизу присматривать за пришвартованной «Тенью». Ноги инквизитора утопали в длинном ворсе ковра. Странное ощущение после жизни, проведённой в трущобах ульев, среди асфальта и рокрита. Рядом с Кроулом шагал Наврадаран. Кустодий возвышался над немодифицированным человеком. Его силовая броня работала почти беззвучно и мягко блестела в лучах солнца. Тупой конец огромного копья стража скользил над поверхностью ковра, не касаясь ткани.