Он не успеет. Никто не сможет остановить клинок, стремительно опускающийся к своей цели.
Никто, кроме Наврадарана. Кустодий ворвался в сражение, подобно громадному молоту, расшвыривая гротесков в стороны и направляясь к их предводителю. Он шёл вперёд, будто легендарное божество, окутанный золотистым сиянием. Руны на его доспехе светились и переливались потусторонним светом. Он одним прыжком преодолел расстояние, разделявшее его и ксеноса, и схватил тщедушного чужака за горло, без труда прорвавшись сквозь искажающее поле. Кустодий поднял противника вверх, а потом с силой впечатал в землю. Тварь завопила и попробовала оказать сопротивление, но Наврадаран опустил перчатку на лицо твари и сжал, ломая лицевые кости, как стекло. Ксенос попытался ударить кустодия когтистыми лапами, растущими из спины, но Наврадаран сломал их, намотал на древко алебарды и оторвал, отбросив залитые чёрной кровью обрубки в сторону.
Он снова поднял ксеноса, который, раненый и ослабший, был больше похож на обвисшую тряпку, и снова бросил изломанное тело на алтарь. Искажающее поле исчезло, рассыпавшись чёрными искрами.
Кроул приковылял поближе, неспособный отвести взгляд от этой жестокой демонстрации абсолютного превосходства. Оставшиеся гротески, даже те, что пытались скрыться в тенях, гибли под ударами остальных Кустодиев. Штурмовики Инквизиции, присутствовавшие на поле боя, казались теперь абсолютно бесполезными.
Но главный ксенос был всё ещё жив. Кроул подошёл к алтарю, чувствуя тошнотворные эманации, исходящие из изломанного тела их врага. Спиноза тоже приблизилась. Её броню заливала кровь, а булава всё ещё шипела активированным расщепляющим полем.
— Вы были правы, милорд, — проговорила она, слегка пошатываясь, — «Радамант» был…
— Позже, Спиноза! — перебил Кроул, хватая её за плечо и внимательно осматривая. — Ты цела? Не ранена?
Дознаватель слабо покачала головой. Тем временем Наврадаран прижал врага к алтарю, будто бы собираясь принести его в жертву. Он поднял клинок, чтобы прикончить ксеноса, и сияние расщепляющего поля позволило всем наконец разглядеть существо, пробравшееся так далеко в святая святых человечества.
По людским стандартам его лицо было измождённым настолько, что кости торчали, туго натягивая тонкую прозрачную кожу, под которой виднелась чёрная паутина слабо пульсирующих вен. Хребет твари был таким же выступающим и искривлённым, как у его созданий. В него были вживлены клинки и какие-то хищно изогнутые устройства, сейчас по большей части разбитые Наврадараном. Ксенос был одет в плотно подогнанную броню со стальными заклепками. С невероятно тонкой талии свисали цепи с подвешенными на них прозрачными флаконами, в которых плескались ядовитого цвета жидкости.
Сейчас его лицо было залито кровью, а скулы — сломаны. Нижняя челюсть, похоже, полностью отсутствовала, на её месте находилась маска из чернёной стали, соединённая с обрывками плоти на щеках с помощью металлических, инкрустированных самоцветами колец. Лысый череп покрывали вытатуированные символы, наверняка имевшие значение в чужеродной культуре этих ксеносов.
Но самым страшным были глаза. Даже самое глубокое и тёмное подземелье Дворца не могло сравниться чернотой с этими глазами. Они были словно бездонные затягивающие ямы, окружённые сморщенными, прошитыми стальной нитью веками, — дыры в абсолютную бездну. Кроул за свою жизнь повидал много разных глаз и прекрасно понимал, какие чувства могут за ними таиться, но в этих чёрных сферах плескалась только невероятная голодная тоска, отчаянная жажда, которая давно переросла все надежды на то, что её когда-либо удастся удовлетворить. Эти глаза видели такое, что ни одно живое существо не должно было увидеть, ужасы, по сравнению с которыми меркло всё происходящее в криминальных притонах подулья, и оно оставило свой отпечаток в этих жутких чёрных провалах.
Чужак всё ещё дышал. Наврадаран прижал острие своего клинка к шее существа. Ксенос смотрел на своего палача, с трудом пытаясь вдохнуть. В уголках тонкогубого рта пузырилась кровь. Большая часть его конечностей была сломана. В этом взгляде не было ни ненависти, ни отчаяния, лишь презрение.
— Прикончи его! — требовательно прошипел Кроул.
Но Наврадаран не двигался.
— Давай!
Кроул оглянулся, пытаясь понять причину, по которой кустодий удерживал свою руку.
Болтер поднявшейся на ноги Рассило был направлен прямо на гиганта в несравненной золотой броне, и с такого расстояния снаряд пробил бы даже её. Остальные бойцы подразделения леди-инквизитора, которых оставалось больше сотни и которым теперь не нужно было сражаться с гротесками, навели оружие на четверых воинов отряда Наврадарана. Те, поглощённые охотой на гротесков, оказались застигнуты врасплох.