— Нет, я, конечно, так не думаю, хотя в магазине они вынуждены проводить время вместе целыми днями. Только у них, кажется, нет особой необходимости ужинать в «Савое». Джордж видел их там два дня назад.
Фелисити с трудом сохранила над собой контроль. На какое-то время она потеряла дар речи. Мысли стремительно мелькали в голове. Она чувствовала на себе взгляд темных пронзительных глаз Марсии и знала, что творится в ее быстром проницательном мозгу. Марсия была бы рада узнать, что ужин в «Савое» — нечто большее, чем просто деловая встреча.
— Ясно. Наверное, он рассказал тебе об этом так, что слюна с языка капала. Он не меньше тебя любит всякие горячие сплетни, особенно такие пикантные новости. А где они были, так, просто ради интереса? В ресторане или кафе?
Лицо Марсии покрыл багровый румянец от злости. Ей не понравился выпад в сторону Джорджа. Она знала, Фелисити считает его заурядным и скучным по сравнению с ее блестящим, артистичным и умным Клайвом.
— Собственно говоря, он видел, как они вдвоем выходили из такси перед главным входом.
Фелисити начала быстро соображать. Когда Клайв в последний раз говорил ей, что у него ужин в «Савое»? Да, как раз позавчера. Он должен был встречаться с мистером Коннели, тем американцем, что купил поместье в Эйре. Он уже второй раз ужинал там с ним, первый раз это было как раз на мамин день рождения. Если, конечно, он действительно был там с американцем…
Все равно, Джордж только видел, как Клайв и Маргарет выходили из такси, он не может знать, что они должны были ужинать вдвоем. Если только этот паршивый интриган не проследил за ними. Но она решила, что даже Джордж не стал бы этого делать, хотя легко могла бы заподозрить в подобном шаге Марсию.
Фелисити собралась с духом, чтобы ответить как можно спокойнее:
— Мне жаль тебя разочаровывать, но когда Джордж видел их у «Савоя», они шли на встречу с клиентом. Ты же знаешь, в бизнесе Клайва такое часто практикуется. Мне об этом известно — Клайв без умолку рассказывал подробности, когда вернулся домой. У него там назревает огромный заказ. Он будет оформлять и обставлять замок, который этот человек — очень, очень богатый американец — купил в Эйре. Миссис Диэринг пошла с ним, потому что там должна была пойти речь о мебели, которой, как тебе известно, она занимается. Хотя даже не знаю, зачем я тебе все это рассказываю… Просто чтобы успокоить тебя и уверить, что мы с Клайвом так же счастливы, как и прежде. Хотя, по правде сказать, мне кажется, это тебя как раз больше всего и огорчает.
Марсия с горечью ответила:
— Ты знаешь, что это не так.
— Не уверена. Мне прекрасно известно, что вы с Джорджем невзлюбили Клайва с первого взгляда. Вы только и ждете, когда наш брак даст трещину… Так вот, не дождетесь.
— Очень рада это слышать. — Марсия вдруг почувствовала укол совести. — Забудь, что я тебе рассказала, не обращай внимания.
Наверное, Марсия так ничего и не поняла, сердито думала Фелисити на обратном пути. Раз она, Фелисити, знала с самого начала, что ужин в «Савое» был деловой встречей, а вовсе не интимным ужином на двоих, как думала Марсия, то зачем ей тогда забывать все, что сказала Марсия?
Но, с другой стороны, если на самом деле это был ужин с мистером Коннели и они действительно обсуждали дела, то почему Клайв ничего не сказал ей о том, что миссис Диэринг там тоже была? А может быть, Фелисити обманывает себя и Клайв встречался там вовсе не с американцем? Ее охватил невыразимый страх оттого, что он мог солгать ей. Это было омерзительно. Не менее омерзительным было то, что она допускает такую возможность. Куда подевалось безоговорочное доверие? Что с ней произошло, если она совершенно утратила его?
Она вошла в телефонную будку на станции метро в Хэмпстеде и набрала номер Нэнси Хейнс. Они с Фелисити вместе ходили в школу, и с годами их стародавняя детская дружба только окрепла. И сейчас Фелисити звонила подруге в ее уютную квартиру в Сент-Джонс-Вуд.
— Нэнси? Это Фелисити, — представилась она, услышав в трубке голос подруги. — Я в Лондоне, буду здесь до вечера. Звоню узнать, можно к тебе заехать?
— Дорогая, конечно, о чем ты спрашиваешь. Заезжай. Ты где сейчас?
— Я в Хэмпстеде. Я была у мамы, заходила ее проведать. Буду у тебя примерно через двадцать минут.
Нэнси была успешной художницей. Ее работы хорошо продавались и приносили большую прибыль. Ей было тридцать три, и она любила говорить, что останется холостячкой до последних дней. Подруга Фелисити была слишком занята и с интересом занималась столькими вещами, что заводить мужа ей было просто не с руки. Открыв Фелисити дверь, Нэнси бросилась обнимать ее.