– А у тебя что же – нет запонок в форме баскетбольных мечей и ложек в виде клюшек для гольфа?
– Я больше люблю хоккей, даже играл в старших классах… – Кашлянув, Рассел резко меняет тему: – Чего я не понимаю: если они расстались так плохо, что до сих пор пытаются друг друга загрызть, какой смысл работать в одном коллективе?
– Трудно сказать, что на самом деле происходит между людьми…
Я думаю о Гаррисоне, об отце, которого едва помню. Как долго он собирался с силами, чтобы уйти?..
– Плохо то, что это их естественное поведение, и никто не может поставить их на место, поскольку они начальство. Генеральному плевать, эйчар их боится. Они превращают работу в ад, а мы ничего не можем поделать!
Рассел перестает водить пальцем по запотевшему стакану и бросает на меня взгляд из-под густых ресниц.
– А что, если можем?
– Опять предлагаешь мыло в кофе налить? Не уверена, что вынесу тюремное заключение. Рыжим не идут оранжевые комбинезоны[7].
Рассел наклоняется ближе. Древесный аромат его геля для душа смешивается с алкогольными парами и едва ощутимым запахом пота.
– А что, если мы найдем способ их свести?
Некоторое время я изумленно на него таращусь, а потом меня разбирает смех.
– Свести их?! Да они друг друга ненавидят, Рассел!
– От любви до ненависти, говорят, один шаг. В обратном направлении тоже может сработать.
– Это бред!
Я делаю очередной глоток. Напиток уже не кажется кислым – должно быть, вкусовые рецепторы отмерли.
– Такой ли уж бред? Они несчастны и делают несчастными нас – да и не только нас. Вдруг нам удастся понять, что у них разладилось, и починить?
Вспоминаю взгляды, которыми боссы обменялись на сцене, слова Торренс о том, как их обуревала страсть, оживление, с каким она приняла приглашение Сета на танец… А что – пожалуй, и впрямь еще не все потеряно!
– Просто из интереса – поскольку я не верю, что ты серьезно, – как мы это устроим? Будем руководствоваться классическим фильмом девяносто восьмого года «Ловушка для родителей» с Линдси Лохан и Линдси Лохан? Не спорю, кино идеальное, однако вряд ли задумывалось как руководство к действию, хотя в детстве я часто мечтала о том, чтобы обрести в летнем лагере потерянную сестру-близнеца. И если мы все же руководствуемся этим сценарием, какой Линдси будешь ты – лихой картежницей или богатой зазнайкой?
– Это же там одной из Линдси прокалывали ухо, подложив кусочек яблока? – Рассел жестами воспроизводит сцену, едва не сбив окончательно с носа очки. – В детстве меня до ужаса пугал этот момент.
– Да, это классика. До чего же сексуальный там был Деннис Куэйд! Моя первая любовь и первый, кого… – Я обрываю себя на полуслове. Расселу совсем необязательно знать, что Деннис Куэйд в роли опытного винодела повлиял на становление моей сексуальности и был первым мужчиной, о котором я фантазировала, экспериментируя с напором душа в ванной. – Короче, он был крутой дилф, – неловко заканчиваю я.
– Дилф?..
– Ну это как милфа[8], только про мужчин.
– А-а… – Лицо Рассела опять принимает странно нейтральное выражение. Типичная для него реакция в щекотливых ситуациях. – Но мы отвлеклись. Я считаю, нам это вполне по силам! Мы ведь к ним гораздо ближе, чем все остальные на станции.
Может, и так, только я до сих пор почти не знаю Торренс. Весь первый год провела, стараясь примирить ее настоящую с тем идеальным образом, на котором выросла. Встреча с реальностью отрезвила, и теперь я стараюсь как можно реже попадаться Торренс на глаза. Понятия не имею, как она проводит свободное время, почему распался их брак и как дать им с Сетом второй шанс. Затея нелепая, хотя подыграть Расселу можно.
– Что же мы будем делать? Писать за них горячие любовные письма?
– Например, запрем в лифте, чтобы они ударились в воспоминания о старых добрых временах.
– Зажжем в их кабинетах свечи и включим соул Марвина Гэя.
Рассел поправляет очки на переносице.
– Вот видишь, вместе – мы сила!
Пробую представить, как Торренс назначает мне регулярные рабочие встречи и дает советы насчет моих прогнозов. Если они с Сетом перестанут ссориться, это вполне вероятно.
– Ну допустим, я в деле! – в шутку заявляю я.
Рассел поднимает стакан, пятый или шестой по счету.
– За мир и гармонию на КСИ-6.
– За это я всегда готова выпить!
Допив, Рассел смотрит на часы.
– Господи, уже почти два часа ночи!
– Я в это время обычно встаю.
Он качает головой.
– Не представляю, как вы выживаете в утреннем эфире.
– Мне нравится. По утрам совсем другая атмосфера. Приятно сознавать, что ты – первая, кого люди услышат этим днем. Некоторые в такое время держатся только на таблетках с кофеином, а мне хватает нескольких глотков кофе и радости от составления прогнозов. Но завтра будет, конечно, жестко.
8