лкновение казалось уже неизбежным, его вдруг резко отнесло влево, и он без ущерба для здоровья пролетел между головой и мечом. Выдохнув с облегчением, он обернулся назад и понял, что это был огромный памятник.* Монумент-скульптура «Родина-мать»* установлен в честь победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов в г. Киеве на высоком правом берегу Днепра. Авторы мемориала Евгений Вучетич и Василий Бородай. Высота скульптуры «Родина-мать» 62 метра, общая высота с постаментом 102 метра. Киевский митрополит решил вопрос с архитекторами, чтобы высота скульптуры ни в коем случае не была выше большой лаврской колокольни. Действительно кончик меча ниже колокольни на 12 метров. Скорость полёта начала падать, и Ярус увидел золотые купола церквей. Должно быть, это и есть Киево-Печерская лавра! Теперь бы очень хотелось как-нибудь помягче приземлиться, - только он об этом подумал, как поступательное движение прекратилось, ветер подхватил его снизу, и лёжа на воздушной подушке, он стал плавно спускаться вниз. Деревья и кусты гнулись и шатались, наклоняясь до самой земли, прямо под Ярусом кружил смерч. Он очень вовремя принял вертикальное положение, потому что через мгновение уже опустился на булыжную мостовую. - Приии-еее-хааа-лиии! - услышал он протяжное завывание сверху. - Спасибо, брат! - крикнул Ярус вверх и ветер сник. Оглянувшись, он увидел сидящего возле забора мужчину с деревянным костылём вместо ноги, перед которым лежала широкополая шляпа, которую он придерживал одной рукой, а другой, накрыл её сверху ладонью от ветра, чтобы собранные бумажные денежные знаки не улетели. На груди у него висела табличка: «Христа ради! Подайте хромому и слепому на пропитание». - Извините, Вы не подскажете, как мне попасть в пещеры? - положив в шляпу несколько рублей, спросил Ярус. - Изыйди! Чур, меня, чур! Сатана, нечисть поганая! - калека отбросил свой костыль, напялил шляпу, ловко вытащил из-под себя, оказывается, очень даже здоровую ногу, потому что в следующее мгновение он уже бежал от Яруса, как хороший спортсмен. - Да, исцеление прошло как нельзя лучше, - подумал Ярус. Под навесом он увидел табличку «святая вода». Допив минералку, набрал в бутылку из источника воду, и оглянувшись, увидел идущего навстречу молодого семинариста в очках и длинном чёрном одеянии. Священнослужитель был таким худым и длинным и шагал такими большими шагами, что Ярус сразу назвал его про себя Циркуль. - Добрый вечер! - потревожил его Ярус, - извините, пожалуйста, Вы не подскажете, как мне попасть в пещеры? - Вам, в какие? Ближние или дальние? - спросил семинарист, поправив мизинцем очки. - Мне нужны те, в которых находятся мощи Евфросиньи Полоцкой. - Тогда Вам нужно в дальние пещеры. Это, вот по этой дороге вниз. Справа Вы увидите памятник Кириллу и Мефодию, а чуть дальше слева будет Аннозачатьевская церковь, вот там и начинаются пещеры! Только уже поздно, время экскурсий до шести часов вечера, и Вас туда сегодня уже не пустят, - Циркуль сделал ударение на слове Вас. - А монахов пускают? - Монахов пускают, но Вы же - не монах! - сказал, улыбаясь, Циркуль, поправил очки и стал подниматься по дорожке в противоположную сторону. - Да, я - не монах! - сказал Ярус и тихо добавил, - пока. А чтобы стать монахом мне нужна ряса. А может быть, просто рассказать этому Циркулю всё? - думал Ярус, не выпуская из поля зрения семинариста, - о Зене, о Тери, о Кондиляторе, о моём полёте на ветре, о том, что в дальних пещерах есть вход в преисподнюю. И что мне нужно немедленно туда попасть. Нет, не поверит! Более того, поведёт меня к какому-нибудь батюшке. Мне снова придётся повторить рассказ, который для здравомыслящего человека нормальным показаться не может. А тот, вызовет, в лучшем случае, скорую, а в худшем - полицию. И некому будет спасать Зену! Нет! Надо действовать самому! Боже мой! Это же одна из старейших церквей древней Руси! Как было бы классно попасть сюда с Зеной на простую экскурсию! Посмотреть эти соборы, пещеры! Семинарист «привёл» Яруса к двухэтажному корпусу, напоминающему общежитие. Он перекрестился, вытер ноги и зашёл в здание. Притаившись в кустах неподалёку, Ярус наблюдал через светящиеся окна, как священнослужители занимаются своими личными делами. В одном окне монах читал Библию и молился перед иконой, в другом - несколько семинаристов очень красиво на разные голоса пели молитвы. В следующем - он увидел монахов, которые смотрели телевизор. Наконец-то он нашёл то, что ему было нужно: священник гладил утюгом рясу, а закончив, аккуратно повесил её в шкаф, выключил свет и вышел, прикрыв за собой дверь. Форточка в комнате была открыта, но окна были, довольно, высоко над землёй. Эх, сейчас бы Ветер попросить, да влететь в эту форточку! Но делать нечего, надо самому выкручиваться! - подумал Ярус, обходя здание. С тыльной стороны он обнаружил незавершённые строительные работы - к монашескому общежитию делали пристройку. Тут Ярус нашёл несколько досок, и выбрал из них самую крепкую. Прости меня, Господи, за этот грех! Это только ради спасения Зены! А что может быть дороже жизни человека, тем более любимого? - думал Ярус, аккуратно ступая по строительному мусору, неся на плече доску. Осторожно, чтобы не шуметь, он поставил её под окно, и спрятал рюкзак под кустом. Потом, медленно ступая по доске, балансируя руками, дошёл до окна и схватился за края форточки. Передохнув, Ярус просунул голову внутрь, подпрыгнул и повис грудью в окне. Поворачивая туловище слева направо, он начал заползать в комнату. Когда большая часть туловища оказалась внутри, тело его перевесило, и он руками коснулся подоконника. Теперь ему оставалось только втащить ноги, которые неуклюже болтались в форточке. Как вдруг он услышал на улице крик: «Держите вора! Вот он! Все сюда!» Ярус молниеносно, втащил ноги в комнату, как будто снаружи была злая собака, спрыгнул на пол и посмотрел в окно. Седой священник, убрал доску, и продолжая звать на помощь, смешно подпрыгивал, стараясь разглядеть, что там делает воришка. Ярус понял, что обратный путь ему отрезан, но услышав хлопанье дверей и топот ног по коридору, быстро надел рясу и выскочил из комнаты. Увидев бегущих монахов, он последовал следом за ними на улицу и пристроился за их спинами. - Я иду себе спокойно и вижу! - возмущённо кричал священник, - доска приставлена! Из форточки ноги торчат! Вор лезет в наше окно! Боже праведный! Ничего святого у людей не осталось! Ничего! Куда мир катится? И тут к своему большому неудовольствию Ярус увидел, что к толпе подбежал ещё один семинарист и стал рядом с ним. Это был Циркуль, который сильно прищурившись, сделал виноватое лицо: «Мол, извини, вот опять опоздал!» Надеясь, что без очков Циркуль его не узнает, Ярус пожал в ответ плечами: «Мол, ничего страшного, бывает...» - Но я заметил! - продолжал кричать священник, - у вора темные джинсы и кроссовки, такие, с белой полосой. Это просто возмутительно! Неслыханно! Циркуль опустил глаза, и начал рассматривать обувь у впередистоящих. Ярус посмотрел на свои ноги - ряса не скрывала его кроссовки, поэтому он быстро присел, прикрывая полами обувь. Циркуль медленно перевел взгляд на нашего героя, но увидев, что тот, улыбаясь, смотрит ему в подслеповатые глазки, подмигнул в ответ, улыбнулся, но уже как-то криво, так как странная фигура Яруса с выпирающей задней частью и выступающими коленями спереди, вызвали у него некоторые сомнения. Положив руку на спину, Ярус поморщился: «Мол, ты не правильно понял, это у меня спина болит!» Лицо Циркуля приняло понимающее сострадальческое выражение: «Понятно, терпи!» Но тут же он, стал недоверчиво посматривать на Яруса, старательно прищуриваясь и уже не скрывая своей подозрительности. Седой священник громко раздавал приказы: «Вы! Сейчас же позвоните в милицию! Вы трое охраняете окно! Остальные за мной, нужно поймать вора, который находится внутри!» Все дружно направились ко входу. Ярус тоже последовал за семинаристами гуськом, семеня ножками, одной рукой полами прикрывая кроссовки, другой - имитируя боль в спине. Циркуль отстал от других, и некоторое время низко пригнувшись, наблюдал за Ярусом. - Стойте! - вскрикнул Циркуль, резко выпрямившись, - вот он! - и выставил вперед руку, тыча указательным пальцем в нашего героя. Все обернулись и посмотрели на Яруса, который в свою очередь обернулся тоже, но за спиной у него никого не было. Теперь ему стало понятно, что его «раскололи», и не дожидаясь, пока его схватят, он в два прыжка оказался около куста, подобрал свой рюкзак, перепрыгнул через постриженные кусты и бросился вниз. Несколько семинаристов бросились его догонять. Ярус сразу оторвался от них довольно далеко, недаром он был один из лучших бегунов в школе. Он бежал напрямую, пересекая булыжные мостовые, тропинки, дорожки, перепрыгивая заборы, кусты, ограждения. Миновав огромные памятники создателей славянского алфавита, он перешёл на шаг, и приблизившись к Аннозачатьевской церкви, возле которой висела табличка «дальние пещеры», пригладил волосы руками. Около входа в пещеры никого не было. Он потянул на себя тяжёлую дубовую дверь, но она оказалась закрытой, рванул её со всей силы, но она даже не колыхнулась. От безысходности Ярус стал трясти её, хотя получалось, что трясется он сам, а не дверь. И тут юноша почувствовал, что кто-то положил ему руку на