Глава 7 ЗЕНА
Всё, что помнила Зена после выхода из класса, это было странное переплетение реальных событий с обрывками какого-то фантастического фильма. Эти картинки быстро замелькали у неё в голове: урок информатики, разговор с Ярусом, коридор, огненное чудовище, которого она ударила портфелем по голове, Тери, заламывающий ей руки назад. Потом: пламя, окно, небо, свист в ушах, земля с птичьего полёта и провал в темноту. Сейчас, лёжа на животе и медленно приходя в сознание, она чувствовала тупую головную боль, слушала звенящую тишину, а, открыв глаза, увидела свою резко контрастирующую белую руку на фоне чёрного постельного белья. На чёрных стенах мерцали огонёчки пламени, видимо в комнате горел камин. Она лежала одетой, в туфлях под чёрным балдахином, на чёрной кровати. Где я? - тревожно подумала Зена, оторвав голову от чёрной подушки. Камина не было, под чёрным потолком горело несколько ламп, очень похожих на лампы дневного света, но внутри которых полыхал самый настоящий огонь. Сев на кровати и откинув балдахин, она осмотрелась. Пол, прикроватная тумбочка тоже были чёрными. На чёрном ковре стояли чёрные тапочки, на столе - чёрное ведро. Зена любила классический чёрный цвет в одежде за его строгость, а в сочетании с белым он давал эффект элегантности и утонченности, но здесь был явный перебор - всё в комнате было абсолютно чёрным. Зловещая обстановка усиливалась еще и тем, что в ней не было ни одного окна. Единственным светлым пятном в комнате была большая стеклянная ваза, стоящая на чёрной полке, подвешенной на массивных цепях к потолку. Ваза была наполнена какими-то мелкими белыми предметами. Зена осторожно подошла, запустила в неё руку и вытащила один из них. Повернувшись к свету, она узнала в предмете фалангу скелета человеческого пальца и с криком, отбросив его, снова запрыгнула на кровать. Ваза практически доверху была наполнена костяшками пальцев, Зену всю передёрнуло, и она с отвращением вытерла пальцы рук о покрывало. Представив себе чёрное чудовище, сидящее под кроватью, больше вставать с неё ей уже не хотелось. Она вспомнила страшилку, которую в походе рассказывал Серж ночью около костра. Он говорил медленно, тихим низким устрашающим голосом, в полнейшей тишине о том, что в чёрном-чёрном городе, есть чёрная-чёрная улица, на этой чёрной-чёрной улице есть чёрный-чёрный дом. В этом чёрном-чёрном доме есть чёрная-чёрная комната. В этой чёрной-чёрной комнате есть чёрный-чёрный стол. На этом в чёрном-чёрном столе, стоит чёрный-чёрный гроб. В этом чёрном-чёрном гробу лежит чёрный-чёрный труп. И резко выбросив вперёд руку в лицо какому-нибудь слушателю, Серж громко выкрикивал: «Отдай своё сердце!» Тогда ей совсем не было страшно, может быть, потому, что сидела она в обнимку с Ярусом. Тяжело вздохнув, Зена вспомнила, сколько обидных слов за последнее время наговорила она ему. Просидев так некоторое время, не шевелясь с приоткрытым ртом, тревожно двигающимися по сторонам глазами и не услышав ничего подозрительного, Зена рассердилась сама на себя, что так можно просидеть тут всю жизнь. Резко свесившись с кровати, она заглянула под неё. - Фу! Никого! - громко выдохнув, Зена решила и дальше обследовать странное помещение, в которое она попала. Подойдя к столу, она заглянула в ведро, в котором оказалась бутылка шампанского, охлаждающаяся во льду. Откинув чёрную салфетку с огромного блюда, она обнаружила фрукты. На фоне чёрного интерьера эти яблоки и груши, апельсины и мандарины, виноград и киви блеснули радугой в ненастный день. Зена взяла яблоко и, вдохнув его аромат, всё же положила его на место, убедив себя в том, что нельзя есть в чужом доме. В комнате было две двери. Она подошла к одной из них и резко толкнула. Это была ванная комната от потолка до пола, покрытая чёрной плиткой. Освещение в ней было такое же «огненное», как и в спальне. Сама ванная, халат, мочалка, шампуни и даже мыло были чёрными. Отражаясь в зеркале, на чёрном столике стояли крема, пудры, тени, помады в исключительно чёрном исполнении. - Не удивлюсь, если и вода будет чёрная! - подумала Зена. Но, открыв кран, она убедилась, что вода оказалась прозрачная и тщательно вымыла руки. - Какая противная теплая вода! - закрывая кран с холодной водой и открывая с горячей, думала Зена, - и здесь такая же! Странная вода какая-то! Пузырится и испаряется! - заметила Зена, рассматривая её в своих ладонях, умываясь при этом не просто горячей водой, а кипятком. Откуда ей было знать, что благодаря защитному действию жаропонижающей ампулы, она теперь будет воспринимать все окружающие предметы с постоянной температурой 25 градусов тепла. Это, каким же нужно быть идиотом или душевно больным человеком, чтобы всё сделать в чёрном цвете? - рассматривая себя в зеркало, продолжала размышлять она. Выходя из ванной, и вытираясь чёрным полотенцем, она продолжила свои размышления о том, кто же может быть хозяином этой ужасной квартиры. Открыв вторую дверь, ведущую из комнаты, Зена оказалась в небольшом чёрном предбаннике. Набравшись смелости, она толкнула следующую дверь, и вскрикнула, оттого, что весь огромный холл был залит огненным светом. Опасаясь сгореть, она вскрикнула, отступая назад - казалось, что вся мебель создана из горящих или раскаленных добела предметов. С потолка непрерывно сыпались искры, как от электросварки. Попав после тёмной комнаты в ярко освещённое помещение, Зена прикрыла ладонью глаза, хотя никаких источников света здесь не было, да они и не нужны были. Пол, стены, потолок были похожи на раскалённые противни, то же самое можно было сказать и про интерьер: диван, кресла, стол, казалось, представляли собой твёрдую субстанцию огня. Но, находясь в непосредственной близости от пышущих жаром предметов, никакого температурного дискомфорта Зена не почувствовала, да и дышалось ей также легко и свободно. Тут она услышала знакомый голос Тери: «Вот видите, оклемалась Ваша подруга, и ничего с ней ни сделалось! А Вы волновались!» Зена убрала ладонь от глаз и увидела на диване Тери, который единственным тёмным пятном выделялся во всей этой жёлто-красной гамме. Рядом с ним сливаясь с обстановкой сидело огненное существо, которое ей привиделось в школе. Зена осторожно коснулась туфелькой поверхности раскалённого пола, но никакого шипения не было, не было и дыма, а тем более огня. - Смелее, смелее! - произнёс Тери, и его голос некогда приятный Зене, поразил её своей вульгарной интонацией. - Тери? Ты? Что ты здесь делаешь? - возмущённо спросила она, медленно направляясь к нему, всё-таки больше поражаясь тому, что этот раскалённый пол не несёт для неё никакой опасности. - Я? Что здесь делаю я? - рассмеялся Тери, взглянув на огненное существо, и вызывающе продолжил, - живу я здесь! - А зачем ты мне руки крутил в школе? - рассеянно спросила Зена, - и ч