— Ей промывают мозги, Дрей.
— Правильно. Так что она может выдать тебя в любой момент. Может быть, уже выдала. Ты действительно хочешь доверить свою жизнь этому ребенку? Возможно, они уже ждут тебя. Может, как раз сейчас примеривают петлю.
— Она этого не сделает.
— Ну да. Она ведь прекрасно все понимает. Либо ей промывают мозги, а в этом случае ты не можешь на нее рассчитывать. Либо это ее собственный обдуманный выбор, и тогда ты должен отступить и оставить ее в покое.
Тим с трудом сумел противостоять искушению согласиться с этим разумным доводом. Вместо этого он сказал:
— Если она расскажет про меня сейчас, ее накажут еще строже за то, что она не сказала раньше.
— На первый взгляд создается такое впечатление, что ей нравится, когда ее наказывают. — Дрей закусила нижнюю губу. — Как она выглядит?
— Она выше, чем я думал. Хрупкого телосложения…
— Хрупкого? — По тону Дрей Тим сразу понял, что допустил промах. — Она хрупкая?
— Ну худенькая, да.
Дрей переложила книгу с колен на тумбочку у кровати. Тумбочка при этом дернулась так, что стоящая на ней лампа зазвенела.
— Так, ладно, она хрупкая. Что еще? У нее светлые волосы?
— С чего ты взяла, Дрей?
— Не знаю. Почему бы тебе не спросить об этом Ли с ее хрупким телосложением? Почему ты так ревностно относишься к этому делу?
— Увидев то, что там было… — Тим посмотрел на свои руки, смиренно лежащие на покрывале. На секунду он задремал, но одернул себя, когда почувствовал, как голова опускается.
Дрей сдвинула брови. Она моментально остыла. Через секунду она просунула Тиму в кулак два пальца, и он осторожно их сжал. Тим почувствовал, что не может больше держать глаза открытыми. Последнее, что он запомнил, перед тем как провалиться в сон, это прикосновение губ Дрей к своей щеке.
Огромная ладонь накрыла плечо Тима и стала энергично его потряхивать. Тим перекатился на другой бок, прикрыв глаза рукой:
— Который час?
Над ухом раздался голос Медведя:
— Больше двенадцати. Вставай, шеф хочет тебя видеть.
Тим застонал и сел в постели. У него болели мышцы во всем теле. Похоже, Уилл не стал откладывать в долгий ящик жалобу и сразу озвучил Таннино свое недовольство Тимом.
— Дома?
— В офисе. Он уже давно практикует субботние смены. Тем более что работа в выходные хорошо оплачивается. Некоторые из нас уже тоже по полдня отпахали.
Тим открыл глаза и моргнул от яркого света. Медведь довольно жевал шоколадное пирожное.
— Где ты это взял?
— На кухонном столе. А что?
— Это улика, ты, обжора!
Медведь перестал жевать и наклонил пирожное так, что стало видно — от него осталась только половина.
— Подожди. — Он поспешил в туалет. Тим услышал всплеск, а потом шум спускаемой воды в унитазе. Медведь вошел в комнату, вытирая рот рукавом рубашки. — Порядок, — сказал он, — но об этом никто не должен знать.
— Где Дрей?
— Я уговорил ее заехать в больницу перед работой. Ей все еще было плохо после суши.
— Может, она съела несвежее ореховое пирожное?
Медведь не улыбнулся в ответ на эту шутку.
22
— У меня есть свои соображения. У сенатора Файнстайна есть свои соображения. У Уилла Хеннинга есть свои соображения. Тебе собственные соображения иметь необязательно. — Таннино раздраженно выдохнул. Он откинулся назад в своем кресле и покрутил кончик серебряного ножа для резки бумаги на подушечке большого пальца. — Для этого уже нет места.
— Это не мои соображения. Это долг.
— Черт возьми, Рэкли. Я же сказал тебе: не лезь в это дело. Я просил тебя только вытащить девочку.
— Зачем? Чтобы он мог сделать это с другими? Нельзя спасти одного человека и оставить сам механизм преспокойно работать дальше. Какой тогда вообще смысл? — Тим кивнул на фотографию в рамке на столе Таннино. — Вы хотите, чтобы ваша племянница училась в одном колледже с…?
— Не надо переходить на личности, Рэкли. Это грубо.
Тим оперся на спинку дивана и постарался не обращать внимания на тупую головную боль — последствие переутомления.
— Вы правы. Простите. Я просто…
— Что ты «просто»?
— Я хочу прижать этого ублюдка.
Таннино приподнял густые брови:
— В последнее время ты стал очень эмоционален, Рэкли.
— Извините.
— Тут не за что извиняться. Это просто эмоция. Главное, не позволяй ей мешать работе. — Таннино постучал ножом для бумаги по костяшкам пальцев. — Думаю, я смогу избежать таких тонких вопросов, как арест девушки, если ты сможешь уговорить ее уйти оттуда. Как думаешь, у тебя получится?