— Да, — сказала она. — Я поеду с тобой.
Ли плюнула на тарелку, вытерла ее и продолжила работать.
33
Вэнди нервно рассматривала стопку финансовых документов:
— Я еще не готова это сделать.
Она сидела на полу в Зале роста между своим мужем и Тимом, окруженная Про. Небольшую группу освещал направленный на них столб света, вокруг была темнота. Джейсон Стратерс, как и Шанна, уже решил остаться и стать Про. Он получал огромное удовольствие от того внимания, которое расточали все вокруг по отношению к нему, с тех пор как он подписал четко составленные бумаги.
Вокруг новичков, которые должны были принять решение, собрались все самые влиятельные Про — Лорейн, Вайнона, Джени, Стэнли Джон и, конечно же, ТД. Мужчина лет тридцати с маленьким подбородком по имени Шон, как оказалось, был юристом Программы. Рядом с ним в переднем ряду сидел доктор Хендерсон. Ему тоже было тридцать с небольшим, больше всего он смахивал на яхтсмена, если у яхтсмена могла быть аккуратная бородка и очки, как у Джона Леннона. Вайнона держала в руках печать и чернильную подушку для подтверждения подписи отпечатками пальцев. Сексапильная рыжая красотка сидела за спиной у Дона, касаясь коленями его бедер и лениво поглаживая ему спину. Она водила дорогой шариковой ручкой ему по плечу и по груди.
В зале не слышно было ни Энии, ни барабанного стука — в воздухе повисло давящее тягостное молчание.
Тим пролистал тщательно подготовленные документы, которые ему следовало подписать. Генеральная доверенность. Долгосрочная доверенность. Доверенность на все компании Тома Альтмана и на все его банковские счета. Перевод средств. Дарственная.
Я, нижеподписавшийся, именуемый в дальнейшем «Даритель», передаю безвозмездно (в качестве дара) корпорации «ТДБ», именуемой в дальнейшем «Одариваемый»…
Я, нижеподписавшийся, назначаю корпорацию «ТДБ» своим полномочным представителем, который будет действовать в моих интересах…
…Я настоящей доверенностью уполномочиваю корпорацию «ТДБ» от моего имени затребовать, получать и распоряжаться любыми принадлежащими мне суммами наличных денег, долгами, процентами, дивидендами, банковскими счетами, дарственными и завещаниями…
Среди всего прочего была даже форма, согласно которой всю почту Тома Альтмана отныне следовало направлять на почтовый ящик до востребования, принадлежащий Программе. Пакет документов не оставлял ни единой щелочки, через которую могла ускользнуть хотя бы часть средств и имущества Тома Альтмана. ТД будет распоряжаться ими до тех пор, пока не уведет со счетов все до последнего цента, оставив несчастного Тома Альтмана без штанов так же, как Эрни Трамина и Реджи.
Точность и выверенность документов поражала воображение. Программа знала о состоянии Тома Альтмана больше, чем сам Тим. Тим немного поразмышлял о том, как умело Таннино выстраивал дутые империи, снабжая их кучей необходимой документации.
Вэнди вся съежилась под направленными на нее со всех сторон взглядами. Мучительную паузу прервал Дон, схватившийся за ручку. Нагнувшись, он начал лихорадочно подписывать бумаги. Шелест страниц утонул в одобрительных аплодисментах и восклицаниях, которые пока были не очень громкими, ведь подписание документов еще не закончилось.
Рыжеволосая красотка от радости ухватилась за Дона сзади. Вэнди с ужасом смотрела на длинные ухоженные ноготки, массирующие мускулистые руки ее мужа. Когда она заговорила, ее голос дрожал:
— Дон… Дорогой?.. Я думаю, нам нужно это сначала обсудить.
Дон, не поднимая головы, продолжал сосредоточенно листать страницы.
— Да брось, Вэн, что тут обсуждать? — сказал Стэнли Джон.
— По-моему, по-моему… мы должны поговорить с Джошем. Он ведь наш финансовый директор.
— Здесь мы думаем о будущем. — Шон сложил руки на груди, вид у него был крайне довольный. — А не о прошлом.
— Почему Джоша нет здесь с вами? — спросила Вайнона. — Ты и твой муж выбрали рост и развитие, а он предпочел остаться на прежнем жалком уровне.
Джени добавила:
— Вы сможете потом выяснить, является ли Джош частью вашего будущего. А пока просто живите настоящим. Отбросьте все наносное и незначительное.
ТД сидел, упершись локтями в стол, взирая на все происходящее с гордостью творца.
Дон закончил эпопею с подписанием, бросил последний документ на пол и поднял на всех сияющий взгляд:
— Я остаюсь. Я буду двигаться вперед. Я не потащу за собой все это.