Стас разочарованно вздохнул:
— Ну вот, и ты туда же! Дима говорит: теперь не жди роста. Ты: сделали зависимым. Скажите же хоть кто-то что-то хорошее! Я могу продать этот дом и вернуть кредит. Я могу жить здесь, пока не решу, что от меня требуют слишком многого. Где зависимость? О чем ты вообще?
— Нам с тобой в свое время пришлось начинать с нуля, — вмешалась мать. — Вот и меряем по себе. Предприятие помогает молодым кадрам стать на ноги — это прекрасно! Пусть обживется, окрепнет, женится, заведет детей — тогда и решит, пользоваться займом и дальше, или погасить уже израсходованную сумму и на этом остановиться!
— Пусть сам решает. Это его дом, его кредит, его головная боль.
— Мой дом? — Стас вспомнил, о чем хотел поговорить с родителями, едва проснулся. — А почему только мой? Вы могли бы переехать сюда!
Отец удивленно поднял брови — предложение сына не только не обрадовало, но даже возмутило его:
— Наша квартира ничем не хуже, Стас! И она принадлежит нам, а не банку!
— Я тоже люблю свою квартиру — я там вырос, но здесь слишком много места для одного! Здесь свежий воздух, сад. Мы могли бы жить вместе! Мама?
Мать тоже покачала головой:
— Отец прав. Нам привычнее дома. А тебе нужно становиться мужчиной. Даже хорошо, что так получилось — иначе, когда бы обзавелся личным пространством?
ГЛАВА 6.
На следующий день, выбравшись за ворота своего участка, Стас и его кроссовер оказались в длинной череде машин разных цветов и моделей одной ценовой категории. Машины соседей по коттеджам направлялись в ту же сторону и, как вскоре выяснилось, ехали в то же самое место. Очевидно, НИИ принадлежал весь коттеджный поселок, а все жители поселка являлись работниками института.
Картежом, одна за другой, машины соседей Стаса и его собственная въехали в Москву, свернули в парковую зону, прошли КПП НИИ и нырнули в туннель, ведущий на подземный паркинг, где, наконец, рассредоточились — каждый автомобиль занял свое, специально ему отведенное место.
Прием на новом месте работы нельзя было назвать ни сухим, ни радушным — его просто не было. В фойе новичка ждал Глеб Иванович — руководитель группы и непосредственный руководитель Стаса, который проводил молодого человека к его кабинету и оставил там одного — наедине со «специализированным персональным комплексом». Все, что отметил для себя Стас — ему выделили личное пространство, а не секцию в одном большом общем зале. За дверью, на которой красовалась табличка «Отдел №6, группа №2», находилось около десяти таких кабинетов. Один украшала надпись «Руководитель группы», остальные безлико нумеровались четырехзначными числами…
До самого обеда Стас никого не видел и ни с кем не разговаривал. Как и раньше, во время карантина, его ждала задача, которую нужно было решить в течении рабочего дня. Как и раньше, на решение задачи Стас потратил час времени, после чего бездельничал, размышляя о том, был ли прав Дима, утверждая, что в этой казарме не предусмотрена возможность быстрого карьерного роста. Явно не стоило расспрашивать об этом в первый же день работы…
Обед проходил в ресторане, рассчитанном, судя по всему, ни на одну тысячу человек. Теперь Стас мог изучить свой коллектив: прилично одетые, вежливые, культурные люди в возрасте от двадцати пяти до пятидесяти лет. Две трети — мужчины, одна треть — женщины. Лица одухотворенные, интересные, глаза не пустые, как у людей на улице. У охранников и обслуживающего персонала собственная униформа. Их много — не менее пяти процентов от общего числа обедающих.
Руководство сидело отдельно, простые исполнители — отдельно. Руководители групп, судя по всему, причислялись к простым исполнителям — Глеб Иванович предложил Стасу сесть рядом с ним, видимо, чтобы предупредить возможные вопросы новичка.
Что выбивалось из привычных представлений Стаса об обедающих в общественном месте людях: мало у кого глаза скрывали нэтфоны. Задавшись вопросом, как же в таком случае здесь заказывают меню, Стас обнаружил сенсорный экран, вмонтированный в стол. Сделанный с помощью этого экрана заказ принесли через минуту после нажатия на кнопку «Ок». Блюда и на вид и на вкус впечатляли — впрочем, Стас уже успел привыкнуть к местной кухне за время своего двухнедельного заточения.
— Как работается? Справляетесь? — чтобы как-то проявить участие, поинтересовался Глеб Иванович.
Руководитель группы казался не намного старше Стаса — ему можно было дать лет тридцать, никак не больше. Почему-то этот человек не вызывал у новичка особого уважения. Другое дело — второй сосед по столу — усатый, солидный мужчина, производящий впечатление эпического мудреца из старорусских сказаний. Этот человек ел молча и смотрел в никуда, но наверняка видел и отмечал для себя каждую мелочь.
— С чем там справляться? — удивился Стас.
— Вы все уже сделали? — понял руководитель группы.
— Да эти задачи на час работы.
— Хотите получить следующее задание?
— Можно. Нужно же мне чем-то заниматься?
— Хорошо, дадим.
В глазах Глеба Ивановича читалось явное неодобрение бахвальству молодого специалиста. Зато сосед по столу посмотрел на Стаса с некоторым интересом.
— Алексей Павлович! — представился он, протягивая руку. — Ваш коллега.
— Станислав. — Стас с удовольствием ответил на рукопожатие. — Вы…
— Нет, не руководитель. — Мужчина улыбнулся. — Старый программист, наверное, самый старый в этом заведении.
— Самый опытный, — поправил Глеб Иванович. — Если будут трудности, обращайтесь — Алексей Павлович всегда вам поможет. Его кабинет через дверь от вашего… Я правильно говорю, Алексей Павлович?
— Думаю, мы подружимся, — добродушно сощурившись, кивнул Алексей Павлович.
— Буду рад! — честно признался Стас. В усатом программисте прошлой эпохи было нечто необъяснимо притягательное — молодой человек невольно почувствовал к нему расположение.
После обеда молодому человеку прислали новое задание, которое, по непонятной Стасу причине, оказалось не более трудоемким, чем утреннее. До шести часов вечера Стас убивал время, развлекаясь с программами, доступными во внутренней сети института, и раздумывая над вопросом, почему работа по специальности оказалась легче учебы в университете. Задания в составе интерактивного курса занимали голову молодого человека на несколько дней и даже недель, задачи же действующего и процветающего НИИ щелкались им, как орешки. Тяжело в ученье, легко в бою? За что же здесь тогда столько платили?
Последовавшая за первым днем работы неделя не ознаменовалась ничем особенным: тишина отдельного кабинета, одна задача до обеда, одна после и вялый, обедненный информацией, разговор за столом во время перерыва.
Жаждавший выиграть спор Стас исполнял две задачи в день, зная, что многие вполне довольствуются одной. «Повышенная» производительность должна была указать руководителю на неординарные способности нового подчиненного, но тот словно ничего не замечал. Хочешь делать двойную работу — делай; не хочешь — ради бога, хватит с тебя стандартной нормы. Можно было предположить, что Стаса все еще испытывали, или, что институт в данный момент исполнял заказ, не требующий от работников особого напряжения: сегодня все отдыхали, в другой день будет не до отдыха. Но, если так, почему нельзя попросту было объяснить Стасу правила игры? Видели же, что он стремится проявить себя? Видели же, что хочет и может работать лучше, чем другие молодые специалисты?
Дима отметил точно: Стасу сразу же дали все, чего бы ему хотелось добиться за годы усердной работы. Теперь молодой человек начинал опасаться, что друг прав во всех своих предположениях. Институт и в самом деле напоминал зарастающее тиной озеро. Время шло, Дима сражался за свое будущее, Стас терпеливо ждал, а руководитель группы держался так, словно его не интересовало, перевыполняет работник норму или, напротив, не укладывается в отведенный для него график…