— Именно. — кивнул Белослав. — Рогландцы тогда попросили Старика тихо прикрыть ребенка, правда, что они там в нем увидели, так и не сказали. Старый если и знает, то молчит.
— И пока что парень немного не добрался до конца и неизвестно, добровольно ли сюда попал. — продолжил Остромир.
— В очень сложной и многоходовой войне с серпентами, которая еще теперь и под наблюдением высших из центра, может появиться новая и очень активная переменная. — закончил Белослав.
— Интересно, Атланты знают про него?
— Наблюдатель не сказал, видимо они сами не уверены, но у врага змеи тоже не спят, так что думаю рано или поздно узнают.
— Великий Сварог, — проворчал колдун, — кстати, где твой воспитанник сейчас?
Старый волхв прикрыл глаза и расслабился, мысли и чувства отодвинулись на второй план, его дух свободно парящий нащупал тонкую нить, ведущую к Ярославу и устремился по ней.
Ярослав проснулся затемно, когда солнце еще только начинало подниматься на восточной стороне. Собрал немногочисленные вещи, очистил поляну от ловушек и закинув рюкзак за спину с наслаждением потянулся. Веселый медведь уже уплел по своим важным делам, вроде поиска завтрака. До схрона, где можно было оставить оружие наемников, было около дня неспешного пути. Стояло лето и здесь, на восточной стороне гор погода радовала сухостью и теплом. И запахи.
Для Яра пахло сразу и всем. Деревьями, листвой, камнями, животными, все то, чего никогда не найдешь в городе. И лес. Его энергию, казалось, можно было зачерпывать руками, она плыла в воздухе как густой дым. В подмосковных лесах, куда Яр выбирался, когда жил в столице, не было.
Там энергетики было намного меньше. Не выглядывал из-за пней леший, вроде Кузича, хмуро ворча и оценивая пришельца, не летали мелкие и многочисленные духи леса, при внутреннем зрении похожие на стайки светлячков. В тихом озере или речке не плескалась духи воды русалки. Человек просто шел и, расслаблено ни о чем не думая, наслаждался днем. Внутреннее восприятие работало само по себе на заднем плане. А в голове было спокойно и пусто.
Через трое суток, сверток был надежно спрятан в тайнике, и ноги, предоставленные сами себе, вывели его к реке, известной как Хулга. Тогда Ярослав увидел небольшую деревушку, стоящую неподалеку от реки. Продукты в рюкзаке еще имелись, искать пропитание он был научен, но зайти в селение все-таки решил. Может быть по какому-то внутреннему ощущению, а быть может от незанятости.
Самые обычные дома, из дерева, какие-то из кирпича, ухоженные и не очень. В воздухе стоял обычный запах навоза и живности мелкой, под ногами попадались еще теплые следы живности крупной. Десятка пять домов разместились на четырех условно улицах, даже своя небольшая церквушка имелась.
Яр думал зайти в деревню, порасспросить насчет тех, кто и как поедет до ближайшего райцентра, а оттуда уже добираться до крупных населенных пунктов. На подходе к первым домам его окликнул крепкий, хотя уже в годах мужик. Именно мужик, с крепкими руками, немного угрюмым видом, и каким-то странным взглядом. Одетый абсолютно по местным меркам, то есть в растоптанные ботинки, непонятного цвета штаны и бело-серую рубаху с закатанными рукавами. Ярик остановился.
— Парень, погоди, — позвал его мужик уже подходя сам. — Постой.
Ты это… — замялся он даже странно для крестьянина лет под пятьдесят, — я спросить тебя хочу, только не подумай, чего… я не странный, да и не сам придумал.
Яр стоял и немного удивленно смотрел на мужчину, который никак не мог остановить смущенный взгляд, и руки, уже измявшие кепку.
Тот собрался с духом и выпалил. — Ты может волшбу какую знаешь, — и уже начав решил выпалить скороговоркой все остальное, — или может видел по дороге кого, какого — нибудь, ну такого, или знаешь может живет где, неподалеку, в общем эх… а — мужик совсем растерялся и замолчал, собираясь с духом.
Яр спокойно улыбнулся, и проговорил. — Ты не переживай, уважаемый, спокойно отдышись и расскажи, что случилось, я смеяться не буду, может смогу помочь чем.
Мужчина взглянул на него изучающе, но, наверное, решив, что раз уж начал терять нечего, продолжил.
— Да ты понимаешь, бабы ж это вот все, как взбредет чего — нибудь, так это… того… Второй день уже талдычит, иди мол встреть человека, иди мол, должен вот быть. Кто, куда, зачем, откуда сам не понял. А она мне все, мол он с волшбой знается, иди, значит то в лес, то вот на околицу сюда, уже второй день, понимаешь… а я чего, я вот, вытолкнула из дома…
После пары минут примерно такого содержательного и емкого рассказа мужика, Ярику стало кое — что ясно. Что он, вот этот крестьянин, является кем-то вроде старосты сей замечательной деревни. жена его, будучи бабой беспокойной и вообще бестолковой, и всю плешь ему за жизнь проела, второй или третий день выталкивает бедного труженика то в лес, то на дорогу.