Утром, едва рассвело, Зравшун поднял меня и заставил умыться. Едва я поплескал себе в лицо водой из протекающего ручья, как Зравшун бросил мне слегка изогнутую палку. Я поймал ее на лету и принялся осматривать. Это было какое-то подобие сабли, что висела у меня на боку. Зравшун оказался вооружен такой же палкой. Он поставил меня на поляне. Слегка развел мои ноги чуть шире плеч и приказал не сдвигать ноги ни на вершок, а сам стал обходить меня по кругу и имитировать удары по мне. Вначале я вздрагивал и пытался подставить палку, под удар, но Зравшун даже ни разу не ударил по моей палке. В последний момент он как-то хитро уводил ее в сторону и прикасался к моей одежде, но удара я не чувствовал. Наконец он приказал мне расслабиться и сказал, что реакция у меня есть и хорошая, чувство "врага" притуплено, но есть, гибкость в пределах нормы, так что, как только я куплю ему обещанную еду, то он всерьез займется моим обучением. Месяца вполне хватит, чтобы я научился неплохо обороняться. Для того, чтобы самому задираться с воинами и стать записным дуэлянтом, я, оказывается, слишком добрый. Это самый большой мой минус. Все остальное ему очень даже нравиться. Еще полчаса мы посвятили вырабатыванию навыка отводить удар плоскостью клинка. Зравшун объяснил, что никто не подставляет острую кромку под удар. Это он мне начал объяснять, когда попросил отбить его замедленный удар. Я, как помнил из детства, подставил под его удар свою "саблю", именно острой кромкой.
Учитель он оказался отменный. Он четко акцентировал внимание на том, что жизненно необходимо, все остальное, говорил он, ты приобретешь с опытом. Его воины быстро растолкуют мне, что можно делать, а что лучше даже не начинать. Мой рубящий удар из-за спины он поднял на смех, а потом удивлялся, кто вложил мне в голову, что саблей нужно орудовать как дубиной. Удары должны быть резкими и короткими, горизонтальными, вертикальными или наискось, используя в основном, только кисть руки, иногда еще и локоть. Зравшун акцентировал мое внимание на том, что приводящие действия мышц руки всегда быстрее отводящих. Иными словами, когда мы тянем руку к себе, это всегда быстрее, чем когда мы разгибаем ее наружу. На этом и строиться наступательно-оборонительная тактика воина. Заставив меня немного повертеть кистью с зажатой в ней палкой, он удовлетворительно кивнул головой и предложил на этом закончить наше занятие. Палку попросил не выбрасывать, так как теперь, каждое утро мне нужно будет выполнять несколько специальных упражнений с ней.
Мы вернулись в лагерь, и позавтракав, отправились дальше. По дороге я прикидывал, как подготовить Зравшуна, что мы направимся в другой мир. Мне бы не хотелось, чтобы он, испугавшись, не кинулся куда-нибудь в том тумане или еще хуже, с саблей на меня. Я начал издалека, и поинтересовался, знает ли он что-нибудь о том, что есть другие миры? Зравшун только фыркнул и сам спросил меня, знаю ли я, что демоны приходят из другого мира? Тут крыть было нечем, я обреченно кивнул головой, но продолжил, а есть ли еще какие-нибудь миры, кроме того, откуда приходят демоны? Зравшун философски предположил, что раз есть один, то могут быть и другие. Тогда я поинтересовался, а хотел бы он взглянуть на такой мир. Зравшун посмотрел на меня, как на идиота, а потом продолжил, что посмотреть хотел бы, но это сделать нельзя. Я удивился и поинтересовался, почему нельзя? Оказывается, за гранью есть пустота, которая убивает все живое. Я отметил для себя, что здесь, оказывается, есть концепция космоса. Ну и напрямую спросил его, а если бы кто-нибудь провел его через эту пустоту, не причинив вреда, пошел бы? У Зравшуна загорелись глаза и он поинтересовался, кто же это должен быть такой, чтобы провести без последствий, демон что ли? Я замялся, не хватало, чтобы он меня за демона принял. Я долго перебирал возможные варианты, которые бы устроили нас обоих. Демоном называться не хотелось, а то этот быстро мне какую-нибудь железку под ребра сунет. Тут меня осенило, я стал задавать наводящие вопросы, кто их водит через такие земли, где они еще не бывали. Зравшун опять хмыкнул, и пояснил мне, как непутевому, что тогда нужно искать проводника или самим пытаться, но второй вариант хуже, так как можно так заплутать, что потом и не выберешься из густого леса или пустыни. Я обрадовался, что здесь существует такое понятие, как проводник. Тут я его напрямую спросил, а могу ли я быть таким проводником, только между мирами. Тут я, конечно, несколько приврал, так как мог перемещаться только в свой мир и обратно. Зравшун смерил меня подозрительным взглядом и, положив руку на рукоять кинжала, поинтересовался, зачем я задаю такие вопросы? Я немного подумал, а потом решил играть в открытую.
Зравшун, ты же видишь, что я отличаюсь от людей вашего мира? У меня есть знания, которых нет здесь, я помог построить стену замка за короткое время, и научил жителей баронства некоторым ремеслам, которые хоть и есть в вашем мире, но находятся под большим секретом. Так уж получилось, что я живу в другом мире и к демонам не имею никакого отношения. У нас живут такие же люди, как и у вас, я даже думаю, что раньше наши миры общались между собой. Вот сейчас я еду в свой мир, где мы с баронессой закупили инструменты и еще кое-какую мелочевку для улучшения вашей жизни. Уже завтра мы будем на месте моего перехода, если ты боишься, то оставайся рядом с телегами, еду и газовую плитку я тебе оставлю, так что с голода не пропадешь. Я схожу с лошадями за товаром и как только все перевезу, так мы сразу поедем обратно в замок. Ну и как обещал, специальную еду я тебе принесу. Только не держи меня за монстра, да и руку бы с кинжала убрал, а то мне не очень приятно с тобой беседовать.
Ну, ладно, Серигей, а как ты с нами разговариваешь, если ты с другого мира? Что, у вас там такой же язык, как и у нас. Даже у нас в мире есть несколько языков, так что я не поверю, что у вас такой же язык, как и у нас.
Я без всякой задней мысли сунул руку за пазуху и вытащил горсть амулетов. Тут же острие кинжала уперлось в мою шею. Я запоздало вспомнил, что и Ликура отреагировала на них несколько своеобразно, подтянув заряженный арбалет поближе к себе. Я хрипло обратился к наемнику.
Зравшун, извини, я забыл, что вы так агрессивно реагируете на эти амулеты. Да, я снял их с оборотней, но мне они нужны, чтобы понимать вас и чтобы вы, понимали меня. Если я их сниму, ты поверишь мне?
Зравшун кивнул мне и теперь кончик сабли упирался мне в живот, а кинжал от моей шеи отдалился, но не на много. Я осторожно вздохнул, и зацепив всю связку амулетов, аккуратно снял ее через голову.
Вот и все, теперь ты мне веришь? Думаешь, что я оборотень? Мне Ликура объяснила, что они имеют много функций, но самая главная для меня, это то, что они являются универсальными переводчиками.
Зравшун сказал что-то на непонятном языке, а потом показал, чтобы я надел свои амулеты обратно. Как только я напялил всю связку на себя, то сразу уловил окончание фразы Зравшуна, что-то вроде идиота, который свою жизнь в грош не ставит. Однако саблю и кинжал от моего бренного тела убрал, а сам спрыгнул с телеги и пересел на другую. Видимо обиделся, что я с ним так. Значит, он со мной не пойдет, придется самому все мешки перетаскивать. Нужно было вообще, одному отправляться, так было бы спокойнее, а работу все равно придется исполнять в одиночку.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ.
Коммивояжер
Глава 1.
Так мы и ехали на разных телегах. Обед я разогрел в своей телеге и отнес Зравшуну. Тот даже руки не протянул, чтобы взять еду. Я пожал плечами и пристроил пластиковый контейнер с лапшой на плоской скамье телеги. Захочет, возьмет, не захочет, значит, на ближайшем ухабе все улетит на дно телеги. Я вернулся на свое место и принялся за обед. Когда поел, то чай решил не относить, но заварил все равно на двоих. Потом плюнул на свою гордость и отнес ему кружку. Оставил, как и в прошлый раз, но заметил, что упаковки с лапшой нет ни на дне телеги, ни в руках Зравшуна. Опять вернулся к себе и так просидел до самого вечера. В этот раз кони сами остановились в небольшом подлеске. На поляне было видно старое кострище, так что я слез с телеги и стал распрягать коней. Те, как только почувствовали свободу, тут же умчались порезвиться, ну и попить, поесть. Я выложил около телеги постель и принялся готовить ужин. Все повторилось, как и в обед. Зравшун ко мне старался не приближаться, а я уже смирившись с необходимостью погрузочно-разгрузочных работ в одиночку, не настаивал на возобновлении наших отношений. Пока ели, стемнело, и я улегся спать. Чем раньше усну, тем быстрее закончится эта каторга. Осознание того, что если бы я сразу поехал один, то одиночество было бы для меня нормой, а так, сейчас я чувствовал себя, как провинившийся ребенок. Такое состояние немного давило на психику. Душой я Зравшуна понимал, но все равно, было обидно, ведь я ничего не стал скрывать от него. Это своеобразное доверие своему напарнику, а он со мной обошелся как..., как.... Даже не знаю, как и назвать. С этими мыслями я и провалился в спасительный сон.