Сингапур — город китайский, потому что населен он по большей части китайцами. Кроме того, это город также английский и, следовательно, мы найдем здесь и теннисы, и гольфы, и большие зеленые лужайки и один из самых роскошных в мире садов. Мы сможем в этом саду погулять, но не торопясь, потому что со всех сторон нас давит жара Дальней Азии. А это не сухая и здоровая жара Цейлона, но жара тяжелая, влажная, тупая; жара, в которой чувствуются миазмы лихорадки и болота. Сингапур имеет репутацию далеко не здорового города. И эта репутация, поверьте мне, не преувеличена.
В последний раз завертится вечная судовая шарманка, — опять будут грузить уголь. Опять, хочешь не хочешь, придется обедать на берегу, а на судно попасть только к ночи.
Впрочем, Сингапур стоит того, чтобы посмотреть на него при огнях. Да! тут нам придется испытать чувство глубокого удивления и увидеть массу вещей, неожиданных, странных, волнующих даже… потому что тут мы, действительно, не у себя больше, и в этом приходится быстро отдать себе отчет.
При этом здесь вокруг никаких великих исторических воспоминаний на этот раз. Суматра, Ява — земли новые… Я хочу сказать, такие, прошлое которых нам неизвестно… равно, как и полуостров Малакка. На самом деле, Сингапур никоим образом не индо-китайский город. Силою обстоятельств здесь просто создан был значительный город с населением в триста приблизительно тысяч жителей, так как того требовала мировая торговля.
А китайцы пришли сюда сотнями тысяч, потому что везде, где большое коммерческое или индустриальное предприятие требует внезапно много рабочих рук и много энергии, и много терпения, — там, на Востоке, немедленно устремляют взоры на Китай и всегда приходит именно китаец.
Этот китаец, при наличии превосходной английской дисциплины, дает полное удовлетворение тем, кто его позвал. Не бойтесь ни ошибок в расчете, ни неожиданностей…
Ровно в полночь начинается чистка. Утром Сингапур уже исчезнет из вида. Мы поплывем по Китайскому морю. На этот раз перемена очевидна.
Вы, наверно, помните, что нам пришлось выехать зимою и, благодаря этому, на сорок дней морского перехода выпало двадцать пять дней прекрасной погоды, а это чего-нибудь да стоит! Но, начиная с Сингапура, приходится сказать себе, что красные денечки для нас кончились, и рассчитывать на хорошее нам не приходится. Теперь мы идем с северным муссоном. Море бурное, ветер жестокий. Наш пароход покажет нам и килевую, и боковую качку; с салонными комедиями, с балами и вечерами будет покончено, а для многих пассажиров даже и с обедом! Но это недолго, — три с половиной дня… Мы, конечно, не оставили намерения плыть в Китай; но мы — французы, а потому сначала высадимся в Индо-Китае и сделаем долгую остановку в Сайгоне.
В Сайгон приходим через три с половиной дня после Сингапура. Итак, сложим чемоданы, закроем мешки, портпледы и несессеры, потому что сегодня мы покидаем пароход. Но я хотел бы раньше, чем мы бросим якорь, дать вам представление о первом впечатлении от берегов Индо-Китая. Ибо это впечатление из очень значительных…
Мы видели Порт-Саид, мы видели Египет и Аравию, видели Цейлон, Джибути и Сингапур… Но все-таки, мы не видели еще того, что сейчас увидим.
Вскоре пароход наш подойдет к невзрачному, низкому берегу, сплошь покрытому корнепусками; там, дальше, покажутся тесными группами деревья. Сайгон построен не на берегу моря, а на правом берегу многоводной реки, и потому войдем в нее и потихоньку двинемся против течения. Справа и слева болотистые равнины, группы низкорослых корнепусков; деревья рассеяны там и сям; а дальше лес Кохинхины, сказочно-зеленый.
Река извилиста, пароход то и дело поворачивает, огибает мысочки, обходит мели; и вдруг, внезапно, далеко, далеко нечто неожиданное вздымается над лесом: две колокольни собора… Да, именно французский собор встречает нас здесь еще до прибытия в Сайгон, еще за три часа до того, как наш пароход бросит якорь.
II В Индо-Китае
Вот я довел вас от Парижа до Сайгона. Раньше, чем следовать дальше, в Китай, сделаем здесь продолжительную остановку, бросим взгляд на самую богатую из колоний.
Итак, мы в Сайгоне. Пароход только что ошвартовался у набережной. Взглянем отсюда на город, самый старинный французский город на Дальнем Востоке; мне помнится, что французы пришли сюда в 1859 году!
Многоводная широкая река, пристани, бесчисленные суда. Наш пароход у набережной. Экипажи подъезжают за нами почти к самому трапу… Точь-в-точь, как «такси» Парижа у дверей Колизея… Там, на другом берегу реки, лес, настоящий лес и очень красивый; три этажа зелени один над другим! Внизу бамбук, тростник, кусты, над этим полоса темной зелени, усыпанной цветами, а еще выше величественные султаны бетелевой пальмы… Здесь — на правом берегу, наоборот, город, цивилизация. Впрочем, сначала нам покажется, что оба берега — и левый, и правый — одинаково покрыты деревьями; Сайгон действительно весьма тенистый город. Это довольно обширное поселение, — около ста или ста пятидесяти тысяч жителей. Кроме того, рядом с этим городом, английским, вырос другой — китайский, Шолон, еще более населенный. Индо-Китай населен аннамитами, тонкинцами, камбоджианцами или лаотийцами, — все племенами, весьма отличными от китайцев. Но, как и всюду, где приходится выполнить какую-нибудь тяжелую работу, довести до благополучного окончания какой-либо гигантский труд, — сюда пришли и китайцы.