Асажж тем временем размышляла: не слишком ли покладистой она была? Или зажравшийся слизняк уже не верит, что хоть кто-то не боится его?
- Скажи мне, Фортуна: почему казнь назначили на завтра?
Тви'лекк обернулся и оскалил острые зубы.
- Бледной твари не терпится умереть?
- Бледная тварь патологически любопытна, - надменно процедила Асажж.
- Даже пред лицом смерти, ха? Ранкор уже набил брюхо и не станет сегодня жрать твои кости. Господин Джабба милосерден: он велел посадить тебя в одну славную, чистую и сухую камеру, а ведь ты могла бы провести ночку в вонючем логове на кучах дерьма.
- Я безмерно благодарна господину Джаббе. Но лучше бы он меня выслушал.
- Что я слышу? Узница смеет угрожать Хозяину?
- Угроза не от меня исходит. Я собиралась только предостеречь. Надеюсь, он поймёт это не слишком поздно.
Славная, чистая и сухая камера. Небольшое окошко у потолка и тюремный генератор силового поля. Не то чтобы присесть - даже нос почесать не получится. И совершенно ничего, на что можно было бы воздействовать. Похоже, одарённых здесь содержат не в первый раз.
За окном какое-то время шумели бандиты: взрывались детонаторы, свистели лазеры, гудели турбины. К ночи всё смолкло.
Оставалось только подождать до завтра.
Джабба был умён и предусмотрителен, но он не знал об одной мелочи: ведьмы Датомира умели укрощать ранкоров. Асажж рассчитывала при первой же возможности взять зверя под контроль и с его помощью устроить во дворце небольшой разгром - ровно настолько, чтобы Джабба захотел получить послание и поскорее выставить вон проблемную женщину.
И, как всегда, расчёт не оправдался. Она даже не увидела хвалёного ранкора.
Первые подозрения зародились под утро, когда Сила опять зазвенела, запела многоголосием. Асажж, уловив это, в голос выругалась, вынудив охранника сунуть сонное рыло в камеру и злобно обхрюкать её.
Потом опять донеслись крики сражавшихся бандитов и громовые раскаты. Симфония битвы дополнилась особенно мощным взрывом, и силовое поле вырубилось. Асажж выпала из клетки, потянулась - опять хрустнула поясница - и пробралась к двери. За ней пыхтел и переминался с ноги на ногу давешний охранник. Зелёная спина, обтянутая кожаным жилетом, загораживала зарешеченное окошко.
Такую тушу не сдвинуть.
Нет, можно было и дальше сидеть тут и ждать, пока её вытащат, но не хотелось предоставлять Бену возможность выпендриться. Кроме того, гаморреанец будет хорошим объектом для практики.
Пустой котелок, да?
- Эй, крепыш! - пропела Асажж.
Охранник развернулся, уставившись бусинами глаз в окошко. В белёсые глаза арестантки.
Гаммореанский разум... Если это безобразие можно так назвать.
Кормёжка нынче сытная. Это хорошо. Спать хочется. Это плохо. Нужно караулить. Заплатят. Караулить. Кого? В камере этот, с хвостами на башке. Его не надо караулить. Он начальник. Начальника надо выпустить. Ключа нет. Есть топор. Хрясь! А теперь можно спать. Спать...
Дверь, сделанная из плохого местного железа, раскололась от богатырского удара, затем пол сотрясся из-за упавшего массивного тела. Асажж осталась стоять у покосившейся двери, тупо разглядывая видневшийся в проломе гигантский башмак. В голове зациклило одно слово: «Бежать, бежать, бежать...». Куда бежать? Зачем? Не хочу бежать. Устала. Хочу спать. Хочу...
Её вдруг затрясло мелкой дрожью, а на задворках разума забилось в злобе и панике нечто смутно знакомое. Это нечто приближалось, разрасталось, пока с пронзительным воплем не выкинуло из её головы сознание гамморреанца.
Сердце колотилось о рёбра, и в такт этому дикому пульсу в голову словно вбивали гвоздь. «Да чтоб ещё раз...» - зашипела Асажж и замотала головой, вытряхивая остатки примитивных мыслей. Стало чуть легче.
Она с трудом протиснулась в трещину, чуть не порвав одежду, отряхнулась, осмотрелась. Охранник спал сном праведника, крепко сжимая в объятьях вибротопор. Асажж безуспешно попыталась выдернуть оружие из его лап, но, решив, что вибротопор всё же слишком тяжёл для неё, стащила длинный нож с пояса. Нож этот по длине не уступал шото, был плохо сбалансирован, но на первое время вполне подходил. Что-то подсказывало Асажж, что родные мечи вернутся к ней очень скоро.
Дворец опустел. Наёмники Джаббы высыпали на стены и с ехидными комментариями отстреливали нападавших, бездумно лезших на мощные стены; танцовщицы же и прочая бесполезная шушера предпочла укрыться в подземельях. Асажж тенью скользила вдоль стен, избегая попадаться в поле обзора камер, и лишь пару раз ей пришлось прятаться от стаек переполошенных дроидов.