- Читает "Книгу мёртвых", - лаконично последовало в ответ, а мне до дрожи в коленях захотелось стукнуть непонятливого египтянина чем-нибудь тяжёлым и трвмоопасным по голове.
- Что это за книга-то такая? - вступила я в дискуссию. - Почему она валялась в гробу фараона?
Мученический вздох из-за трона, и пятиминутный краткий пересказ религиозных наклонностей местных жителей, повергли меня и Арда в священный шок. Если коротко и без мелких уточнений, типа в каком веке до нашей эры то или иное заклинание/гимн/песнопение (нужное подчеркнуть) ввелось в эксплуатацию или какими красками рисовались рисунки на саркофагах, то картина имела следующий вид.
"Книга мёртвых" связана с более ранними сборниками заупокойных текстов -- "Текстами саркофагов" (Среднее царство) и "Текстами пирамид" (Древнее царство).
"Тексты Пирамид" -- это слова единого заупокойного ритуала, которые произносились во время нужной части погребальной церемонии, которая происходила внутри пирамиды.
"Тексты Саркофагов" - коллекция древнеегипетских погребальных заклинаний, высеченных на поверхности саркофагов. Эти тексты частично позаимствованы из более ранних источников, таких как "Тексты пирамид", но в отличие от них "Тексты саркофагов" содержат существенно новые материалы, связанные с повседневными нуждами человека.
В эпоху Древнего царства существовал обычай чтения вслух заклинаний для умершего царя, что должно было обеспечить ему загробную жизнь. Позднее подобные тексты стали зачитывать и в гробницах египетских вельмож. Ко времени Среднего царства собрания заупокойных заклинаний записывались уже на поверхности саркофагов и стали доступны каждому, кто мог приобрести такой гроб. В Новом царстве и позднее их записывали на папирусных свитках, а иногда и на коже.
"Книга мёртвых" -- это своеобразный сборник египетских гимнов и религиозных текстов, помещаемый в гробницу с целью помочь умершему преодолеть опасности потустороннего мира и обрести благополучие в посмертии. Сборник представляет собой ряд из ста шестидесяти или ста девяноста несвязанных между собой глав различного объёма, начиная от длинных поэтических гимнов и кончая однострочными магическими формулами.
Особое внимание жрецов было даровано посмертному суду Осириса над умершим. Если вкратце, то это звучит так: Осирис (царь и судья загробного мира) сидит на троне со знаками царской власти, а вокруг него располагаются сорок два бога. В центре зала стоят весы, на которых Тот (бог мудрости и покровитель наук) и Анубис ("лучший друг" всех мёртвых) взвешивают сердце покойного - символ души. На одной чашечке весов находится сердце, то есть, совесть усопшего, легкая или обремененная грехами, а на другой Правда, в виде пера Маат (богиня истины и правосудия). Если человек вел на земле праведный образ жизни, то его сердце и перо весили одинаково, если грешил, то сердце, соответственно, перетягивало чашу весов на свою сторону. Пока боги химичили с весами, покойный обращался к Осирису, а затем к каждому члену египетского пантеона, оправдываясь в смертном грехе, которым тот или иной бог ведал. Оправданного покойного отправляли в загробный рай, а грешника поедало чудовище Амат - лев с головой крокодила.
- И что нам дают эти знания? - проклацала зубами, воочию представив себе "милую, домашнюю зверушку" по кличке Амат.
- Да ничего особенного, - пожал могучими плечами дроу. - Гефестус, есть какие-нибудь предложения?
- Да, но оно вам вряд ли понравится, - честно признался маньяк.
- Это уже мелочи, - махнула рукой на остатки нервов, - выкладывай свою мыслю!
- Ой, право слово, не могу, - стал в позу египтянин.
- Почему? - в голос взвыли мы с дроу.
- Детям так волноваться нельзя, ещё, не дай Осирис, плохо станет, как мне тогда вас спасать прикажите? - заботливо прокудахтала "мамаша".
Переглянувшись с дроу, у которого на нервной почве начал дергаться нос, старательно принялась убеждать Гефестуса, что после практики в доме этого милого паренька (тычок под рёбра Лексарда, чтобы поддержал, хотя бы трогательным мычанием) мне уже ничего не страшно! Минут десять прошли в горячем перешептывании между мной и египтянином, как неожиданно вмешался местный жрец. Громогласно взвизгнув: "Вот оно!!!", он чуть ли не чачотку принялся отбивать по каменному полу грота.
- Чегой-то с ним? - высунулась из-за уха дроу.
- Видимо, нашёл нужный текст, - прошептал вусмерть перепуганный Гефестус, а Лексард хранил скорбное молчание.
- А чего он искал-то? - ну, далеко мне до логических цепочек и размышлений, что же теперь поделать?
Слово решил взять сам виновник нашего переполоха, то бишь жрец. Пару раз кашлянув, он великосветским тоном заявил, что готов просветить сивых и убогих на тему своего гениального плана, если мы хотя бы пару минут помолчим и не будем шебуршать за троном, точно крысы в тёмном подвале. Сравнение с серыми грызунами меня немного покоробило, но, скорчив обиженную мину, я соизволила заткнуться.
- Позвольте посвятить вас в мой гениальный план! - взвыл, словно циркулярная пила, шаман. - Вы сейчас находитесь под гробницей фараона Усеркара из VI династии, которого в народе называют "Чёрным Проклятьем"!
- Это мы и без ваших воплей поняли, - вставил свои "пять копеек" неугомонный остроухий Страж. - Отвечайте на чётко обозначенные вопросы: зачем вам гроб фараона?
Ей-богу, мне иногда его хочется погладить по головке, сказать какой дроу умный, смелый, красивый и всё в том же духе. Но моментами (причём всё чаще и чаще) возникает дикое желание вставить кляп в рот и закрыть это бренное тело в самой высокой башне Академии, и плюс ко всему выше сказанному, приставить усиленную охрану, чтобы этот гребанный тёмный эльф оттуда не сбежал более никогда! Вот интересно, это желание хоть когда-нибудь пройдёт?..
- Если не будите перебивать, то в скором времени не только узнаете, зачем мне саркофаг фараона, но и узрите, как я намереваюсь использовать "Книгу мёртвых"! - пафосно изрёк жрец и начал наворачивать круги вокруг последнего пристанища бедного Усеркары, на ходу что-то громко зачитывая из свитка.
- Гефестус, солнышко, только не говори, что этот мужчина собирается оживить останки несчастного фараона, - с мольбой уточнила, мысленно прикидывая наши шансы на спасение.
Хоть мизерный, но шанс всё-таки имеется, поэтому я сейчас...
- Он его уже воскресил, - вместо египтянина оповестил меня Ард, задом пятясь за трон.
Супер, шанс на удачное спасение наших шкур скончался, даже не успев оформиться в мало-мальски приличный план! Обидно, чёрт возьми.
- Встань же, мой раб! - повелительно произнёс жрец, воинственно потрясая сжатой в кулак рукой над раскрытым гробом.
Из саркофага упорно не доносилось ни звука. То ли зомби фараона считает ниже своего монаршего достоинства якшаться с холопами и смердами, то ли из расхитителя гробниц никакущий шаман, но факт от этого не изменился. Усеркара отказывался подавать признаки повторной жизни, поэтому в пещере стояла практически звенящая тишина, изредка прерываемая злобным сопением колдуна.
- Я приказываю тебе, фараон Усеркара, поднимись! - повторно тявкнул расхититель гробниц высокопоставленных особ.
Реакции из саркофага как не было, так и нет. Зато меня начало распирать от еле сдерживаемого смеха, Ард удивлённо дёргал ушами, подспудно ожидая какой-нибудь грандиозной гадости, а Гефестус мелко трясся, старательно маскируясь под спинку трона.
- Ты - мой раб, значит, должен повиноваться, - притопнул ножкой повернутый на всю голову жрец и снова углубился в свиток, который крепко сжимал в руке. - Так-с, заклинание прочёл, ладья, солнце, гора и Осирис есть, - колдун задумчиво почесал маковку, видимо, стараясь активизировать мозговую деятельность. - Саркофаг расположен точно в центре залы... Поднимись! - в третий раз решил попытать счастье мужик.
Давно почивший фараон напрочь отказывался повиноваться какому-то там жрецу десятого колена, поэтому продолжил всё так же валяться в своей "постельке", спеленатый по рукам и ногам аналогом современных бинтов. Из-за трона слышался уже не просто смех, а лошадиный ржач в исполнении меня и двух мужиков, которые для полноты картины ещё и улюлюкали.