– Когда твой день рождения?
– Восьмого декабря.
– Это значит Дева.
– Нет, вообще-то это Стрелец.
– Да без разницы!
И потом резко:
– Черт, ребята, от вас так несет.
– Ну да, мы же шли.
– Вот я не потею. Никогда. Снов я тоже никогда не вижу.
– Все видят, – сказал Кац.
– А я вот нет.
– Видят все, кроме людей с крайне низким интеллектом. Это научный факт, – подытожил Кац.
Мэри Эллен выразительно посмотрела на него, затем внезапно, никому из нас специально не обращаясь, сказала:
– У тебя был сон, когда ты такой в школе, смотришь вниз и на тебе типа нет одежды? – Она аж передернулась. – Ненавижу его.
– Я думал, тебе не снятся сны, – сказал Кац.
Она уставилась на него, будто пытаясь вспомнить, где видела его раньше.
– И когда падаешь, – невозмутимо продолжила она. – Его я тоже ненавижу. Вот когда ты типа проваливаешься в дыру и тупо падаешь и падаешь. – Она опять немного передернулась и начала шумно продувать уши.
Кац смотрел на нее с легким интересом.
– Я знаю парня, который тоже так делал, и у него глаз вылетел, – сказал он.
Она взглянула на него с сомнением.
– Он прокатился через всю гостиную, и его собака съела его. Верно, Брайсон?
Я кивнул.
– Да ты все выдумываешь.
– Нет, он прокатился через гостиную, и, прежде чем кто-либо сумел что-то сделать, собака его проглотила.
Я подтвердил его слова еще одним кивком.
Она задумалась на минуту:
– И что ваш друг сделал с дырой в глазу? Он купил стеклянный глаз?
– Ну, понимаешь, его семья довольно бедная, ему пришлось просто взять мяч от пинг-понга и нарисовать на нем глаз.
– Фу, – тихо сказала Мэри Эллен.
– Я бы на твоем месте никогда больше не продувал уши.
Она опять задумалась.
– Да, может быть, ты и прав, – наконец ответила она и снова продула уши.
Однажды, когда мы с Кацем остались вдвоем, так как Мэри Эллен пошла пописать в кусты, мы успели заключить тайный договор, что завтра пройдем до места, которое называлось Дикс Грип Гэп, туда, где проходит дорога на Хайавасси, что в 17 км на север. Для начала нам надо перебраться через само ущелье (и не убиться по дороге), а потом доехать автостопом до города, где можно было поужинать и переночевать в отеле. По этому плану мы должны были просто убить Мэри Эллен и забрать ее печенье.
Итак, на следующий день мы поднимались все выше и выше, удивляя Мэри Эллен своей невероятной скоростью. Там, в вожделенном Хайавасси, нас ждал отель – чистые простыни, душ, цветной телевизор! И целая куча ресторанов. Казалось, нам не нужен был никакой иной стимул, чтобы оживить шаг. Но случилось, что Кац ослаб уже на первом часу, а ближе к обеду я тоже начал чувствовать усталость. И все же мы настойчиво продвигались вперед. Мэри Эллен шла все медленнее и медленнее. Наконец она оказалась где-то за спиной Каца и растворилась в пространстве. Это можно было назвать чудом в горах.
Так, примерно в четыре часа, измученный, перегревшийся, с ручейками пота и песка на лице, я вышел из леса к широкой автостраде номер 76. Она казалась своего рода асфальтовой рекой, бегущей среди леса. Я сразу же с радостью отметил, что дорога была широкой и имела значительный вид. Через пару километров у леса мы обнаружили съезд и полянку. Это была последняя точка, отделявшая дикую природу от цивилизации. Пока я осматривался, несколько машин уже успели проехать мимо меня.
Кац вывалился из леса через пару минут. Его волосы и взгляд выдавали в нем дикаря. Я стремительно начал толкать товарища на другую сторону дороги, несмотря на все его вопли о том, что ему надо СЕЙЧАС ЖЕ сесть. Я же упорно пытался успеть сесть в машину, прежде чем Мэри Эллен выйдет из леса и все испортит. Я не знал, как она может это сделать, но просто чувствовал, что ей это удастся.
– Ты ее видел? – спросил я у него с тревогой.
– Несколько миль назад. Она сидела на камне, сняв ботинки и потирая ноги. Она выглядела очень уставшей.
– Хорошо.
Он повалился на свой рюкзак, грязный и изнуренный. Я встал рядом на обочине дороги с выставленным вверх большим пальцем и попытался всем своим видом показать свою респектабельность и собранность. Я раздраженно цыкал на каждую проезжающую мимо машину или грузовик. Но, увы, это не срабатывало. До этого мне не приходилось стопить уже два с половиной десятка лет. Надо признать, это довольно унизительное занятие. Машины проносились мимо очень быстро, необыкновенно быстро, едва бросая взгляд на наш дикий вид поистине естественных людей.